Сара Парецки - Приказано убить

Я шла за ним по знакомому коридору в знакомую, горячо натопленную гостиную.

Миссис Пасиорек, как всегда, сидела у камина. Рядом, на стуле с прямой спинкой, – О'Фаолин. Когда мы с доктором вошли, оба они побледнели и изумленно вздохнули.

О'Фаолин вскочил и сразу же оказался у двери. Пасиорек вытянул руку, достаточно сильную после стольких лет операций, и втолкнул его обратно в комнату.

– Нам надо поговорить. – Его голос обрел прежнюю твердость. – Вы с Кэтрин, по существу, ничего мне не рассказывали. Я подумал, что Виктория могла бы нам помочь.

О'Фаолин посмотрел на меня, так, что у меня все внутри перевернулось. Ненависть и смерть – вот что было в его взгляде. Я пыталась сдержать ярость, нахлынувшую на меня при виде человека, который хотел ослепить меня, который приказал поджечь мою квартиру. Хорошо бы придушить мерзавца, но время еще не пришло, хотя соблазн был велик.

– Добрый вечер, архиепископ. Добрый вечер, миссис Пасиорек. – Мне понравилось, как звучал мой голос. – Давайте поговорим об «Аяксе», «Корпусе Кристи» и Агнес.

О'Фаолин снова овладел собой.

– Обо всем этом я слишком мало знаю, мисс Варшавски. – В бесцветном голосе звучало презрение.

– Ксавир, думаю, у вашего исповедника неистощимый запас терпения.

Его глаза сузились – то ли из-за того, что я назвала его по имени, то ли из-за моих слов, не знаю.

– Как ты смеешь говорить с архиепископом в таком тоне? – выпалила миссис Пасиорек.

– Ты же меня знаешь, Кэтрин: моя наглость беспредельна. Все достигается практикой.

Доктор Пасиорек умоляюще поднял руки:

– После того как вы обменялись оскорблениями, мы можем перейти к делу? Виктория, вчера вечером ты сказала о связи между «Корпусом Кристи» и «Аяксом». У тебя есть доказательства?

Я порылась в бумажнике в поисках грязно-серой фотокопии письма Рауля Диаса Фигуэредо к О'Фаолину.

– Более того, у меня есть доказательство участия О'Фаолина в перекупке «Аякса». Вы читаете по-испански?

Доктор молча кивнул, и я передала ему фотокопию. Он несколько раз внимательно прочитал письмо, затем показал его О'Фаолину.

– Так это ты была там! – прошипел тот.

Я пожала плечами:

– Не знаю, где я была, но я знаю: письмо свидетельствует о том, что вам посоветовали нацелиться на «Аякс», так как это самая лучшая и самая легкая добыча. В панамских банках осел миллиард из банка Амброзиано. Использовать эти деньги вы не можете: стоит вам пустить их в оборот, как итальянский банк набросится на вас, как львы на ранних христиан. Припомнив историю с Майклом Синдоной и Национальным банком Фрэнклина, вы поняли, что вам нужна какая-нибудь американская финансовая компания, чтобы через нее отмывать деньги. Для такого дела страховая компания гораздо удобнее банка, так как позволяет играть во все эти игры с сокращением фондов и перемещением основных капиталов, при этом совершенно на законных основаниях. Фигуэредо нанял кого-то прощупать ситуацию на рынке ценных бумаг. Я догадываюсь, почему был выбран «Аякс». Из-за того, что фирма находится в Чикаго. Мальчики с деньгами близоруки, они плохо следят за тем, что происходит за пределами Нью-Йорка. Улавливаете мою мысль? Кэтрин была бледна как смерть. Губы ее превратились в тонкую линию. Однако О'Фаолин чувствовал себя непринужденно и даже презрительно улыбался.

– Очень красивая сказка. Мой друг пишет, что «Аякс» – подходящий объект для перекупки; в этом нет ничего незаконного. И не будет ничего незаконного в том, если я куплю компанию, другой вопрос – откуда у меня деньги? Но, насколько мне известно, я не собираюсь перекупать эту компанию.

Он снова опустился на стул, вытянув и скрестив ноги.

– Увы! До чего же продажны люди! – Я попыталась выдавить из себя любезную улыбку, но обходительность не мое амплуа. – Мой адвокат Фримэн Картер разговаривал сегодня с вашим, миссис Пасиорек. Фримэн состоит в том же клубе, что и Фуллер Гибсон, и Фуллер любезно рассказал ему, кто занимается капиталами Пасиореков. А после этого было нетрудно получить подтверждение записки, оставленной Агнес. «Корпус Кристи» истратил двенадцать миллионов долларов на покупку акций «Аякса» через корпорацию «Вуд-Сейдж».

Все с минуту молчали. Потом миссис Пасиорек издала слабый писк и упала в обморок, откинувшись на кушетке. Пасиорек подбежал к ней, а О'Фаолин встал и большими шагами направился к выходу. Я – стала в дверях, преградив ему путь. Он был выше меня на полфута и, наверное, на сорок фунтов тяжелее, но зато я была на двадцать лет моложе.