Картер Браун: Непристойный негатив

— Нет! — она решительно замотала головой. — Я не желаю иметь с этим ничего общего.

— Может быть, тогда ты скажешь, а, Холман? — обратился ко мне Сэнфорд.

— Он извращенец, — просто пояснил я. — Ловит кайф от того, что подглядывает за другими через полупрозрачное зеркало.

Блэр изумленно уставился на меня.

— Хочешь сказать, что он хочет смотреть, как я и Лотти…

— Будем трахаться, — ледяным тоном докончила за него мысль Лотти. Пойми же, Расс. Этот старый вонючий ублюдок хочет сидеть и, пуская слюни, смотреть, как мы с тобой трахаемся.

— Может быть на этот раз мне все же стоит перекинуть его через перила и отпустить, — предложил Джейк.

— Погоди, — медленно проговорил Блэр. — Мне нужна эта сделка.

— Значит, ты хочешь, чтобы… — на щеках Лотти проступил яркий румянец. — Если ты думаешь, что я унижусь до такого…

— Заткнись, — прикрикнул на неё Блэр. — Мы закончим фильм и заработаем на нем кучу денег. Это будет целое состояние!

— А я все-равно не буду, — упрямо сказала Лотти. — Ты меня слышал? Не буду!

Но Блэр не слушал её. Он снова обернулся к Сэнфорду.

— Значит так, — сказал он. — Мы будем трахаться, а ты — смотреть за нами через зеркало, так?

— Так, — подтвердил Сэнфорд, — а после этого ударим по рукам. Доходы и расходы — все поровну.

— Я не буду! — завизжала Лотти.

— Будешь, детка, куда ж ты денешься, — мрачно проговорил Блэр.

Она затравленно огляделась по сторонам и попробовала убежать, но тут её перехватил Джейк. Обхватив девушку одной рукой за талию, он поднял её и без труда удерживал на вису. Лотти начала биться в истерике, а Джейк лишь улыбался в предвкушении захватывающего зрелища.

— Я провожу вас в комнату, — радостно объявил Сэнфорд, вставая из своего кресла.

— Неси туда, Джейк, — распорядился Блэр. — Может, подержишь её, пока я буду репетировать, а? Тебе понравится.

В злых поросячьих глазках появился маслянистый блеск.

— Ты говоришь дело, Расс, — согласился Джейк. — Мне наверняка понравится. Как ты думаешь, а мне можно тоже порепетировать? После тебя, разумеется.

— А почему бы и нет, — великодушно разрешил Блэр. — Последнее время эта чертова шлюха слишком действует мне на нервы. Будь добр, сделай так, чтобы она заткнулась.

Джейк с готовностью зажал Лотти рот свободной рукой, и теперь были слышны лишь приглушенное мычание и хлюпающие звуки.

— Ради Бога! — Паула умоляюще глядела на отца. — Пожалуйста, не надо! Останови их, ты же можешь!

— Уговор дороже денег, — сказал Сэнфорд и снова хихикнул. — Правильно я говорю, Блэр?

— А то как же, — согласился Блэр. — Так идем, закончим с делами!

— Возможно, до того, как начнется репетиция, вам будет небезынтересно узнать ещё кое-какие подробности, — вежливо вмешался я.

— Заткнись, Холман! — отмахнулся Блэр. — И вообще, не понимаю, какого черта ты все ещё здесь торчишь. Чек свой ты получил, так что выметайся отсюда, да побыстрее!

— Ты купил у меня тот самый негатив, что Феррелл оставил в залог за полученную у Джемисона ссуда, — продолжал я.

— Ну и что теперь? — прорычал он.

— Феррелл не хотел, чтобы фильм был закончин, — сказал я. — Он считал, что это оскорбило бы память Айрис Меривейл. Поэтому он сжег негатив.

— Сжег негатив? — фыркнул Блэр. — Ты что, Холман, за дурака меня держишь? Негатив находится вон в тех банках, что сложены на стуле.

— Это совсем другой негатив, — возразил я. — Негатив старого порнофильма, оставленный Ферреллу на сохранение одним из его приятелей.

Сэнфорд жалобно всхлипнул и сорвался со своего места, проявив необычайную прыть, какой я от него никак не ожидал. Сорвав крышку с первой попавшей под руку банки, схвавтил в руки находившийся внутри ролик. Я смотрел на заструившиеся на пол кольца пленки, пока Сэнфорд судорожно разглядывал кадры в рассеянном свете ламп, вмонтированных в стену.

— Довольно занятно, конечно, — продолжал я. — Все вы, включая, Лессинджера и Джемисона, сцепились, словно свора бешенных псов, борясь за право закончить фильм, которого к тому времени уже давно не существовало в природе.

Сэнфорд уныло ссутулился, выпуская из рук остатки размотанной пленки.

— Это действительно так, — сказал он, а затем поплелся обратно к своему креслу-качалке.

Гневно багровея, Блэр смерил меня тяжелым взглядом.

— Так, значит, это совсем «левая» порнуха? — переспросил он. — Это за него я только что заплатил тебе пятнадцать тысяч долларов?

— Я сам отдал за него Джемисону пять тысяч, — ответил я. — С тем расчетом, что мне удастся быстро спихнуть товар с рук и подзаработать на этом.