Ричард Пратер - Распятая плоть [= Кинжал из плоти, Плоть как кинжал]

— Бог ты мой! А что такое глубокий транс? Это значит, Брюс, что человек должен подчиниться гипнотизеру? Иными словами, они в сговоре?

— Вот именно. Кроме тех случаев, когда человеку подмешивают наркотики. Чаще всего успех внушения зависит от того, насколько внушаем сам человек. Ну и конечно, все это не должно происходить против его воли, то есть человек идет на контакт абсолютно добровольно. В данном случае я имею в виду лечебный процесс, когда и врач, и сам больной рассчитывают на некий конкретный результат. Кроме этого, существуют, скажем так, нетрадиционные методы лечения. В этом случае иногда с успехом используются наркотические препараты, но в строго ограниченных количествах. — Брюс откинулся на спинку кресла и со вздохом удовлетворения закинул ноги на край стола. — Ну как, именно это ты хотел узнать?

Я криво усмехнулся. Когда человеку приходится зарабатывать себе на жизнь, год за годом гоняясь за убийцами и грабителями и копаясь в грязи, как это случилось со мной, то он либо через пару лет превращается в тупого барана, которого уже ничем не проймешь, либо принимается ломать себе голову над вечным вопросом: а как все эти насильники и мошенники дошли до жизни такой? И вот когда это впервые случилось со мной, жизнь и свела меня с Брюсом.

С тех пор прошло три года. Время от времени я звонил ему, просто чтобы услышать его голос. Но бывало и так, что мне попадалось особенно муторное дело, и тогда я часами болтался у него, трепался о том о сем и наслаждался, слушая его неторопливые разглагольствования. Он обожал пофилософствовать. Порой мне казалось, что Брюс наслаждается звуками собственного голоса.

— Ладно, — кивнул я, — если я правильно понял, ты считаешь, что проблема заключена в самом моем приятеле?

— Не совсем так. Лучше всего поговорить мне с ним лично. Но достаточно и того, что я услышал от тебя. Особенно впечатляет, что эти его видения появляются каждый день в одно и то же время, продолжаются ровно час и затем исчезают. Да, очень похоже, что это как раз тот самый случай.

— Ну хорошо, допустим, попугай — постгипнотическое внушение. Спорить не буду, но какого черта тогда Джей не сказал ни слова о том, что подвергался гипнозу?!

Брюс покачал головой:

— Подумай немного, и сам поймешь. Ведь если существует сила, способная заставить нормального человека видеть против воли птицу, которой нет и в помине, почему бы не заставить его выкинуть из головы и сам факт, что он подвергался внушению? А вообще, когда человека погружают в глубокий транс, чаще всего он и не вспоминает потом об этом. Это и есть постгипнотическая амнезия, и это совершенно нормальное явление. В любом случае, когда пациент погружен в транс, врач, или, если хочешь, можешь называть его гипнотизером, вполне в состоянии стереть в его памяти любое воспоминание об этом. И все, что для этого требуется, — внушить пациенту, будто он ничего не помнит. Все, связанное с сеансом, сотрется в памяти человека так же легко, как запись с магнитофонной ленты.

— Погоди-ка, — перебил я, — ты хочешь сказать, что именно это и случилось с моим приятелем?

— Вполне возможно. И он, бедняга, просто ничего не помнит. Он поддался чьему-то внушению, а сейчас испуган до смерти потому, что не понимает, что же с ним происходит. Будь это более, как бы это сказать, обыденным, что ли, возможно, он и внимания не обратил бы, просто не заметил. Скажем, спроси его кто-то, почему он поступает так, а не иначе, он просто придумает вполне разумное объяснение — и дело с концом.

— Будь я проклят! Ушам своим не верю! — вдруг похолодел я. — Боже милостивый, Брюс! Если возможно погрузить беднягу в транс, а потом стереть всякую память об этом, тогда… — Я замер в растерянности.

Брюс продолжал ухмыляться.

— Вот-вот, — кивнул он. Сняв со стола ноги, он придвинул поближе стул и наклонился ко мне. — Догадываюсь, о чем ты думаешь. Если гипноз — такая мощная штука, где гарантия, что ты и сам не подвергался внушению, оставаясь при этом в полном неведении, не так ли? Странное чувство, правда? А ведь это могло случиться когда угодно: вчера, на прошлой неделе, да хотя бы сегодня! Только ты об этом и не подозреваешь. И такое может произойти с любым из нас. Перед этой силой мы все одинаково беспомощны. И никто ничего не помнит, ты только вообрази! А сколько всего, что ты делал или говорил, могло быть попросту внушено кем-то, а ты, дружище, был уверен, что совершаешь вполне нормальные, даже разумные поступки! Уму непостижимо!