Дэвид Хаггинз: Чмоки

— Алан, привет! Ты как? — Она была взволнованна и немного смущена.

Алан обрадованно обернулся к ней:

— Клэр! Ты что здесь делаешь?

Алан представил нас, а Лиз тем временем быстро окинула девушку оценивающим взглядом. Клэр уже знала, что она красива, но еще не научилась эту красоту подавать. Хрупкая и женственная, она улыбалась нам с Лиз, выглядывая из-за длинной пепельной челки.

— Садись к нам, выпей чего-нибудь, — сказал Алан.

— Я только на минутку, ладно? А то мы столик ждем…

— А ты с кем?

— Да там ребята с курса. Руперт и Тарквин.

Алан обернулся и посмотрел, куда она показала. Юнцы мрачно смотрели на нас и явно комплексовали. У одного была кожаная куртка, похожая на одну из наших, но из более качественной кожи. Триста фунтов как с куста.

Клэр села, встряхнув своей светлой гривой так, что волосы рассыпались по плечам. Я налил ей вина. Сколько ей, интересно? Года двадцать два. Умная не по годам девочка в жакетике от «Аньес Б.».

Клэр поднесла к полным губам бокал с вином и потянулась к пачке «Кэмел лайт». Она немножко сутулилась от подростковой застенчивости, но уже видно было, что через пару лет фигурка у нее будет что надо… Черт, надо было рубашку сменить. Я поднес ей зажигалку, надеясь, что она не заметит предательский несвежий душок. Лиз прострелила меня неодобрительным взглядом.

— Как идет подготовка? — спросил Алан.

— Ничего, нормально. Слава богу, один реферат остался.

Глаза у нее были широко расставленные, но не глупые, между бровей морщинка от зубрежки.

— Клэр выпускные сдает, — пояснил Алан, накрывая рукой ее ладошку. Клэр положила сверху вторую лапку, и я вдруг ощутил укол чувства, в котором опознал ревность. Хотелось пришлепнуть это сооружение ладонью, как в детской игре.

— А что ты изучаешь? — спросила Лиз, ограничившаяся в свое время подфаком в Саутгемптонском университете.

— Философию.

— Ой, ты, наверное, такая умная! — ядовито пропела Лиз. Бедняжку мою обошли сразу по двум фронтам: соперница попалась не только моложе, но еще и умнее.

— Я — умная? Да мне дай бог на троечку.

— На какую троечку? Не придумывай! — Алан сжал ей ладошку.

Они переглянулись, и Клэр опустила плечи, словно растаяла. Когда она сняла жакетик, оставшись в белой маечке, над воротом-лодочкой обнаружился синяк явно не спортивного происхождения.

— Бедная. Выпускные — это, наверное, ужасно, — улыбнулась Лиз, мысленно поджаривая соперницу на вертеле в подземном застенке. — У меня подружка десять лет назад все сдала, а ей до сих пор кошмары снятся. Честное слово. Как будто у нее последний семестр, а она ничего не сделала, бегает по подругам и рефераты просит. А потом еще пытается их наизусть выучить!

— Может, и мне у кого-нибудь реферат попросить? — сказала Клэр.

— А после института чем займешься? — спросил я и сам себе подивился: превращаюсь в занудного старого хрена.

— Не знаю. Наверно, устроюсь куда-нибудь работать. А может, попутешествую сначала. Я еще не решила.

Такое ощущение, что этот вопрос ее не очень-то беспокоит. А может, она так и будет плыть без цели, пока кто-нибудь на ней не женится. Да, может быть, так именно и получится: есть в ней какая-то отрешенность, как будто она видела то, что ей рано еще видеть, и знает, что за штука — взрослая жизнь. Наверняка из неполной семьи. Как и мы все, впрочем.

— Правильно, — сказала Лиз. — Поезди, пока можешь.

— А ты много ездила, когда моделью работала? — спросил Алан.

— Господи, я, по-моему, везде была. Только мало что видела. Это же работа: аэропорт — отель и больше ничего. Так что, можно сказать, почти не путешествовала.

До верхов модельного мира Лиз так и не поднялась, но за пять лет заработала достаточно, чтобы сделать первый взнос за наш дом в Рохамптоне.

— Да ладно! — вмешался я. — Мы с тобой и в Индию ездили, и в Перу на месяц. На Мачу Пикчу лазали.

— Ну да, влезли, а там какой-то обкурившийся дури американец, абсолютно голый и с трусами на голове. Клэр, а ты никогда не думала стать моделью?

— Я? Куда мне? Я же толстая!

Очевидно, девочке основательно промыли мозги современным досочным стереотипом, потому что талия у нее была осиная.

— Ерунда. У тебя бы хорошо получилось: на такой свежий, здоровый тип всегда спрос есть.

Тут крылась шпилька, и Клэр это поняла. Свежая-здоровая читай зеленая-простоватая.

— А вы по-прежнему моделью работаете?

— Ой, нет, сто лет назад бросила. У меня кость не та. Я теперь дизайном занимаюсь, мы с подругой делаем сумочки.