Берт Лестер - Несостоявшийся стриптиз

— А вдруг нас поймают?

— С какой стати? Ни у кого нет доказательств. Об этом знаем только ты да я. Макси, правда, почуял неладное, но это не имеет значения. Когда он очухался, то стал на меня орать. Пришлось сделать ему укольчик. Чтобы он немножко поспал. Господи, он так смешно таращился, когда я взяла шприц. Не понимал, что я задумала.

Майк словно окаменел. Карла посмотрела ему в глаза.

— Ты… не хочешь меня, Майк?

Он повернулся к двери, поднял руку, чтобы открыть ее. Карла отошла на шаг.

На мгновение лицо ее оставалось спокойным. Затем вдруг оно искривилось.

— Ах вот в чем дело!.. Эта маленькая сучка! Вот почему ты так старался! Из-за нее все теперь рухнет? — Она издала смешок, похожий на стон. — А я-то, дура, в тебя влюбилась… И не понимаю, что ты… А черт, влюбилась, как девочка.

— Опять ты лжешь, — устало сказал Майк. — Причем на этот раз себе. Ты была уверена, что я не вернусь. Теперь же ты внушила себе, что… — Он равнодушно пожал плечами.

Карла судорожно сглотнула, потом сказала:

— Ладно, надо уметь проигрывать. Твоя взяла. Можешь войти. Дверь не закрыта.

Он отвернулся от нее и вошел в комнату. На кровати неподвижно лежала Лесли. Глаза ее были открыты, но смотрела она куда-то в пространство невидящим взглядом. Правая рука свесилась с кровати, и пальцы почти касались пола.

Из-за спины он услышал ехидный голос Карлы:

— Прелесть, правда? Если тебе нравится такая вот пресная смазливость, то, конечно, где уж мне…

Майк приподнял руку Лесли, осторожно положил ее на кровать. Вдруг он смутно почувствовал, что Карла сделала какое-то резкое движение. Он понял, в чем дело, и стал было поворачиваться, но она предупредила его.

— Не надо, Майк. — Голос ее был ровным, чуть хриплым. — Ты ничего не почувствуешь. Легкий укол. Мартин и Рэнсом тоже не почувствовали ровным счетом ничего.

На лбу Майка появилась испарина. Он стоял чуть подавшись вперед. Карла заговорила опять:

— Как ты наивен! Неужели я могу позволить единственному свидетелю разгуливать целым и невредимым? — Майк понял, что она поднимает шприц. — Один укол в затылочную мышцу. Можешь уже не дергаться, игла слишком близко.

Но тут раздался короткий резкий хлопок. Шприц выпал из руки Карлы и упал на кровать. Майк резко развернулся, Карла стояла, чуть пошатываясь, и на груди у нее проступила кровь.

Тим Карлтон опустил руку с пистолетом.

— В полиции мне сообщили, что убит Рэнсом, — сказал он. — Его обнаружил мертвым его человек, когда вернулся домой. Потому-то мне пришлось поехать к Золтану. Некогда даже было созваниваться с нашей конторой.

— Спасибо, Тим, — сказал Майк. — Вовремя ты появился…

— Не за что, старина, — ухмыльнулся, тот. — Бернар мне кое-что рассказал. Похоже, он тоже стал подозревать нашу подругу Карлу, и я поехал сразу сюда. Извини, что заподозрил тебя, Майк.

— Ничего страшного, Тим. Ты только что спас мне жизнь.

Карла кое-как села на кровать.

— Она только ранена, — сказал Тим. — Надеюсь, она доживет до суда… Останови ее! — крикнул он Алларду.

На губах Карлы появилась розовая пена. Она схватила шприц и сделала попытку вонзить его в тело неподвижной Лесли.

В тот же момент Аллард бросился к кровати, резко отпихнув Карлу, упал на нее, придавив к полу. Но она, бешено извиваясь, высвободилась, резко рванула платье, а потом всадила иголку себе в грудь.

Затем она судорожно всхлипнула, голова ее несколько раз дернулась, потом Карла Питерс затихла, на сей раз навсегда.

Майк с трудом поднялся на нога, посмотрел на мертвую Карлу:

— Красивая, — пробормотал Тим Карлтон, обращаясь то ли к Майку, то ли к самому себе.

— Красивая, — кивнул Аллард.

— Может, все к лучшему. Я даже рад, что теперь ее не повесят, — задумчиво произнес Карлтон.

Две недели спустя Майк вез Лесли в «ягуаре» в Лондон. Они возвращались от его матери. Вечерний воздух был наполнен летними ароматами. Страшные события, свидетелями и участниками которых они стали, отошли в прошлое, как обрывки кошмарного сна.

Майк и Лесли вошли в тот самый паб, где началось их знакомство. Уже стемнело, и бар был полон, но им удалось найти свободное место у стойки, как раз там, где они сидели в тот памятный день. Молли Фенвик хлопотала в другом конце стойки. На какое-то время Майк и Лесли погрузились в молчание, потом девушка тихо сказала:

— Ты удивительный человек, Майк.

— Я уже от тебя это слышал. Если ты примешься постоянно твердить мне это, я заважничаю.