Ли Чайлд - Нечего терять

В тридцати ярдах впереди покачивалась ярко освещенная задняя стенка фургона. Доска для объявлений. Реклама. Три грузовика, припаркованные рядом, — маленький, средний и большой. И на каждом красно-белые цвета «Ю-Хол». Такая же надпись красовалась на передней части каждого фургона. И каждый обещал автоматическую коробку передач, мягкую езду, высокую крышу, кондиционер и качественную обивку сидений. И еще там стояла цена — девятнадцать долларов и девяносто пять центов, очень крупными цифрами. Ричер сократил расстояние, чтобы прочитать то, что было написано более мелким шрифтом. Там сообщались специальные условия для использования маленького фургона в течение одного дня, дополнительный пробег оговаривался особо. Ричер позволил фургону снова уйти немного вперед.

«Ю-Хол».

Ты тащишь. Но не мы. Независимость, расчет на самого себя, инициатива.

Вообще Ричера не слишком беспокоило искажение письменного языка. «U» вместо «you» [27] В английском языке название буквы «U» и слово «you» («ты») звучат одинаково. и тому подобное. Он провел много лет в школе, где учился письму и орфографии, и ему хотелось верить, что в этом был какой-то смысл. Однако ему никак не удавалось придумать что-нибудь получше, чем «Ю-Хол». Какие возможны варианты? «Ты-сам-ведешь-фургон»? Слишком тяжеловесно и длинно. Никуда не годится в рекламных целях — кто это запомнит? Он продолжал ехать в тридцати ярдах от раскачивающейся рекламы, и тройной логотип «Ю-Хол» сливался в одну строку, заполняя все поле его зрения.

«U» вместо «you». Вместо «ты».

Потом он вспомнил: «Ты сделал это со мной».

«Любые допущения делают осла из тебя и из меня».

Ричер снова проверил телефон.

Сигнал отсутствовал. Вокруг простиралась Национальная прерия команчей. С тем же успехом Ричер мог оказаться в море. Ближайшая ретрансляционная станция находилась в Ламаре, до которого оставался еще час езды.

Пьяный водитель продолжал спать, издавая громкие звуки, а Ричер следовал за фургоном «Ю-Хол» еще шестьдесят долгих минут. Наконец на горизонте в виде слабого сияния показался Ламар. До него оставалось еще несколько городских кварталов, но контраст с темной прерией был поразительным. На западе находился небольшой муниципальный аэродром. И телефон заработал. Ричер посмотрел на две риски, показывающие мощность передающего сигнала, и набрал по памяти номер домашнего телефона Воэн.

Никакого ответа.

Он отключился и позвонил в справочное. Попросил телефон полицейского участка Хоупа. И не стал возражать, когда ему предложили сразу соединить его с участком. Он решил, что его спящий пассажир будет только рад. В трубке послышался гудок, потом щелчок и снова гудок. Наверное, они автоматически перевели его звонок. По ночам в полицейском участке Хоупа не было дежурного. Воэн упоминала о дневном дежурном, но не о ночном. Входящие звонки переводились прямо в патрульную машину. На сотовый телефон, купленный на деньги правительства, или на личный. Десять ночей из четырнадцати на такой звонок отвечала Воэн. Но не в эту ночь. Сейчас она отдыхает. Другой полицейский разыскивает обертки от жевательной резинки. Может быть, на его звонок ответит помощник шерифа.

— Полицейский участок Хоупа, — послышался голос в сотовом телефоне.

— Мне необходимо поговорить с офицером Воэн, — сказал Ричер.

Голос в ухе Ричера ответил:

— Офицер Воэн сегодня не дежурит.

— Я знаю, — сказал Ричер. — Но мне нужен номер ее сотового телефона.

— Я не могу его вам дать.

— Тогда свяжитесь с ней сами и попросите перезвонить по этому номеру.

— Я не хочу ее будить.

— Она не спит.

Тишина.

— Это важно, — сказал Ричер. — И поторопитесь. Через минуту мой телефон перестанет ловить сигнал.

Он отключился. Впереди показался город Ламар. Низкие темные здания, высокая водонапорная башня, освещенная бензоколонка. «Ю-Хол» остановился, чтобы заправиться. Ричер посмотрел на показания на приборном щитке. Бак наполовину пуст. Большой бак. Но и мотор жаден до бензина, а ему предстояло проехать еще много миль. Он повернул вслед за фургоном к насосам. Отключил подзарядку телефона. Прием был хорошим, да и аккумулятор успел зарядиться. Ричер положил телефон в карман рубашки.

Насосы работали, но касса оставалась темной. Водитель фургона вытащил из кармана кредитку, вставил в щель и почти сразу вытащил. Ричер воспользовался своей кредитной картой ATM и проделал то же самое. Насос заработал, Ричер выбрал стандартный, очищенный от свинца бензин и с ужасом увидел, как бегут цифры. Бензин был дорогим, ясное дело. Теперь он стоил более трех долларов за галлон. Когда Ричер в последний раз покупал бензин, то заплатил всего доллар. Ричер кивнул водителю фургона, и тот кивнул в ответ. Он был в рубашке с короткими рукавами и стоячим воротничком, какие носят священники. Наверное, духовное лицо. Скорее всего, играет на гитаре.