Саймон Керник - Для смерти день не выбирают

— Извините, но мне это не нужно. Я хоть и журналистка, но быть замешанной в убийствах не хочу. Думаю, вам лучше позвонить в полицию.

— Не могу.

— Почему?

— Просто поверьте на слово. Не могу. Извините за беспокойство. Мне пора.

— Подождите. Где вы?

Я назвал улицу и свое приблизительное местонахождение.

— Это рядом. Минутах в пяти от моего дома.

— Пешком или на машине? — Господи, только бы она не жила в Сохо!

— На машине. Я живу в Южном Кенсингтоне, возле станции метро «Глостер-роуд». — Эмма вздохнула, и я понял, что она раздумывает, какое принять решение. Много времени ей на это не понадобилось. — Оставайтесь там, где вы сейчас. Буду через несколько минут. Приеду на темно-синем «фольксвагене».

— Спасибо, — поблагодарил я, но Эмма уже положила трубку.

Я отступил под арку, опустил руку в карман и достал бумажник, который забрал у убитого киллера. На многое рассчитывать не приходилось — те двое, что заявились в кинотеатр убить Поупа, были профессионалами, а профессионалы не носят с собой ничего такого, что помогло бы установить их личность. Мало того что я оказался в тупике, так полиция еще и разыскивает меня по подозрению в новом убийстве. С другой стороны, во всем нужно искать позитивную сторону. Вознеся небесам молчаливую молитву, я открыл бумажник.

Платили парню хорошо — это было видно с первого взгляда. По меньшей мере пятьсот фунтов наличными, возможно, больше, но ничего другого. Из кармашка высовывалась дешевая, с загнутыми уголками визитная карточка. Я вытащил ее. Прочитать что-либо в тусклом свете фонаря было невозможно, так что я положил ее в карман. Еще одной добычей стала квитанция из химчистки. Последними в карман перекочевали деньги. Этот поступок я объяснил тем, что ему они больше ни к чему, а мне очень даже могут пригодиться.

Из-за угла выехала машина — кажется, «тойота», — и я отступил еще на шаг, спрятавшись за аркой. Автомобиль прокатился мимо, шурша шинами по мокрому асфальту. Выждав немного, я вышел из укрытия и направился к мусорному бункеру, стоявшему напротив дома, где, похоже, велись ремонтные работы. Горку хлама венчал поржавевший складной стульчик на колесиках. Подходящее место для чужого бумажника и бросающейся в глаза бейсболки с надписью «Я люблю Лондон». В наши дни преступникам приходится проявлять двойную осторожность. Я купил бейсболку днем возле набережной, заплатив наличными парню, который даже не поднял на меня глаза, так что опасаться его показаний не стоило, но полиция могла дать мое описание, включив в него эту самую бейсболку, так что оставлять ее было неразумно. Тем более что я собирался провести какое-то время у Эммы.

Через три минуты на улицу выехал синий «гольф».

Когда до машины оставалось около десяти ярдов, я вышел на проезжую часть и поднял руку. «Фольксваген» остановился. Я быстро подошел к машине, открыл дверцу и сел на переднее сиденье. В динамиках звучала музыка «Coldplay».

— Спасибо. — Я устало улыбнулся и нагнулся, чтобы меня не было видно снаружи.

— Господи, — пробормотала Эмма, глядя на меня широко открытыми глазами. — Что я делаю? Даже не верится. Что вы натворили? Нет-нет, не говорите. Не хочу знать.

Даже после кровавой драмы с моим участием, разыгравшейся всего лишь два часа назад, я не мог не заметить, насколько она хороша. На ней была та же замшевая куртка, что и накануне, но под курткой виднелась то ли розовая, то ли лиловая кофточка, которая, будь она на пару дюймов короче, показалась бы безвкусной. С собранными в хвостик волосами Эмма казалась еще моложе, еще беззащитнее, а проступавшее в тонких чертах беспокойное, тревожное выражение вызывало желание положить руку ей на плечо, сказать что-нибудь ободряющее, успокоить. Впрочем, момент для таких жестов был определенно не самый подходящий.

— Я все объясню, когда мы приедем.

— Не уверена, что хочу слушать ваши объяснения. Думаю, мне лучше вообще ничего не знать.

— Все не так плохо, как может показаться, — добавил я, понимая, что произнес едва ли не самую большую ложь за всю свою взрослую жизнь.

Эмма недоверчиво посмотрела на меня, потом покачала головой и сосредоточилась на дороге. Я же вжался в сиденье и открыл счет секундам до прибытия.

Через пять минут Эмма свернула на парковочную площадку и заглушила двигатель.

— Отсюда уже недалеко, надо только завернуть за угол, — объяснила она. — Но боюсь, вам придется пройти пешком.

Я открыл дверцу и вышел из машины, надев очки. Без бейсболки, в очках меня не узнал бы даже Блондин. Удивительно, как меняет внешность всего лишь пара деталей.