Росс Макдональд - Коррумпированный город

Фасад гостиницы, выложенный из грубо отесанных бревен, отличался какой-то деревенской красотой, особенно ночью. Кухня выглядела в утреннем свете весьма неприглядно. Желтая краска, вздувавшаяся летом и трескавшаяся зимой, отваливалась от стен, деформированных непогодой, как кожа от лица прокаженного. Разбитые ступеньки, ведущие к задней двери, заставлены мусорными ящиками, половина которых перевернута. В конце ряда - шестифутовая куча пустых банок и бутылок, напоминающая шуточную пирамиду в честь баночно-жестяного фараона.

Пока я все это разглядывал из-за дерева, стоявшего рядом с тропинкой, задняя дверь открылась, и вышел Расти, неся на плече лопату. Он поставил ее около стены, снял пальто, свернул его и положил на крыльцо. Затем попробовал лопатой землю в нескольких местах. Наконец нашел достаточно мягкий участок около кучи банок и начал копать.

Он рыл быстро, громко дыша носом, и скоро то, что он хотел выкопать, обрело очертания. Яма в шесть футов длиной и три фута шириной. Когда он углубил ее немного больше фута, то перестал копать, оперся на мгновение на лопату, снял пиджак и положил его на пальто. Но когда он снова принялся за работу, ему стал мешать наплечный ремень с кобурой. Расти отстегнул эту сбрую, снял ее и аккуратно положил туда же, на крыльцо.

Затем снова принялся за работу, копая с большим усердием, чем раньше; темное пятно пота проступило на его рубашке и постепенно расплылось по всей спине. Казалось, мне представился великолепный случай вывести его из строя.

Я вышел на тропинку и направился в его сторону. Когда дуло моего пистолета было в четырех футах от его согнутой спины, я сказал:

- Руки вверх. Молчать. Не двигаться.

Его руки взметнулись над головой, лопата осталась на месте, стоймя воткнутая в землю. Я ухватил пистолет, как дубинку, сделал большой шаг вперед и дулом нанес удар по его затылку. Раздался резкий звук, похожий на треск, когда топор врубается в дерево. Он тихо свалился в неглубокую могилу, которую сам же и выкопал.

Я крутанул пистолет на пальце и направил его на закрытую дверь кухни. Оттуда не раздавалось ни звука, не было слышно ни единого движения, как будто от моего единственного удара остановилась вся жизнь. Я сделал шаг в направлении двери, потом еще один и еще. Потускневшая бронзовая ручка повернулась, и дверь резко распахнулась. Я выстрелил два раза в открывшийся проем и тогда увидел, что там никого не было. Три широких прыжка перенесли меня к окну, под которым я пригнулся у стены, не спуская глаз с двери. Над моей головой с треском распахнулось окно. Я зря выпустил еще две пули в открытый проем. У меня оставалось всего два патрона. Или, может быть, три? Я не мог рисковать и перезаряжать пистолет. Во мне нарастал страх, и это заставляло быстрее нажимать на спуск.

Из-за двери появился рукав серого пальто. Я разрядил в него оставшуюся обойму и увидел три черные дырки на материи. Затем пальто исчезло за порогом. Всеми семью патронами я продырявил воздух.

Слабая надежда таилась для меня в пистолете Расти, лежавшем в кобуре на крыльце. Я рванулся к нему и схватился за конец дула. Пистолет был закручен ремнями. Я пытался порвать их, взбешенный суеверным чувством, что окна, оружие - все предметы сговорились с Керчем выступить против меня.

- Брось это, - произнес Гарланд из проема двери. - Ты мне основательно надоел.

Мгновение я колебался, держа в руке бесполезное оружие. Он выстрелил и выбил пистолет из моей руки, которая онемела. Я взглянул на него и понял: он стрелял от пояса, не прицеливаясь. Я почувствовал, как душа уходит в пятки.

- Теперь тебе понятно, что я не щучу. - Он легко сбежал со ступенек и обошел меня. - Иди в дом. Медленно. Малейший неверный шаг и я пристрелю тебя.

Я поднялся по ступенькам нетвердыми шагами и вошел в кухню. Нога поскользнулась на полу, и я чуть не упал.

- Полегче, - сказал Гарланд. - На этот раз ты чуть не напросился. Я могу вдоль твоего хребта продырявить пунктирную строчку, как это делает дырокол на бумаге.

- Знаю, что ты мастак. Не надо постоянно напоминать об этом.

- Хватит шуточек, парень, - отрезал он за моей спиной. - Я не убил тебя потому, что ты можешь понадобиться Керчу живьем. Но в любой момент могу передумать. Или просто продырявить тебе задницу.

Он не получил за это хамство заслуженного отпора. Я поперхнулся от сильного приступа тошноты, которая перехватила мой желудок и наполнила слюной рот. Может быть, ее вызвала запекшаяся на полу кровь, на которой поскользнулась моя нога. Может быть, вид полуголого мужчины в углу с бледной шеей и мертвым, распухшим лицом. А может быть, вид женщины, которая лежала на столе, а ее безжизненные ноги свисали с него. Керосиновую лампу переставили на плиту, и она хорошо освещала окровавленное полотенце, которым было закрыто лицо женщины. Ритмичный булькающий звук ее дыхания показывал, что она еще жива.