Джон Макдональд - Шустрая рыжая лисица

В понедельник утром я получил свою одежду, оплатил больничный счет и смог провести пять минут с Дэной. На голове у нее был тюрбан из бинтов и лейкопластыря, лицо распухло и блестело, сквозь узкие щелочки одутловатых век угадывались одурманенные лекарствами глаза, губы потрескались и раздулись. Кажется, она меня узнала, потому что пожала мою руку. Но я не смог разобрать ее бормотания. Медсестра все время стояла рядом и, как только истекло время свидания, отослала меня прочь. Пришлось вернуться в отель. Во вторник я видел ее трижды – утром, днем и вечером, каждый раз по десять минут. Теперь уже она точно узнавала меня, и речь ее стала внятнее, но она не имела представления, что с ней произошло, и, казалось, не спешила это выяснить. Бывало, что посреди какой-нибудь невнятной фразы она вдруг отключалась и засыпала, но ей действительно нравилось, что я держу ее руку.

Во вторник, в полночь, меня разбудил телефонный звонок, и незнакомый извиняющийся юношеский голос сообщил мне, что Лайза Дин находится в своих апартаментах в лучшем отеле города и желает видеть меня прямо сейчас. Я попросил его передать Лайзе Дин, чтобы она убиралась к черту, и повесил трубку. Затем, поколебавшись, снова снял ее и попросил телефонистку на коммутаторе «Холлмарка» оставить меня в покое до девяти часов утра. Лайзе Дин, конечно, наплевать, что моя разбитая ключица превратила процедуру одевания в достаточно сложную проблему. А если я ей действительно нужен, она знает, где меня найти.

Прошло минут сорок, и только я заснул, как раздался резкий стук в дверь. Бормоча вполголоса всевозможные англосаксонские фразеологические обороты, я поднялся, поправил повязку и прямо в трусах потопал к двери. Вошел дородный господин в черном костюме, а вслед за ним носильщик «Холлмарка» внес багаж, который мы с Дэной отправили в Нью-Йорк и не смогли вовремя получить.

– Меня зовут Герм Лаукер, – сообщил господин с таким видом, будто делился информацией, известной каждому дураку.

Поскольку на меня это не произвело никакого впечатления, он добавил: – Из агентства. – Видимо, предполагалось, что уж это-то все объяснит.

Запустив два пальца в свои нагрудный кармашек, он извлек оттуда два хрустящих доллара, громко ими прошуршал и передал носильщику.

Герм чем-то напоминал пингвина – скорее всего, походкой. На голове у него красовался шиньон с крупной волной. Глазки напоминали прожженные сигарой дырки в гостиничном полотенце. И весь увешан золотыми украшениями. Усевшись в кресло, он отрезал золотым ножом кончик сигары и зажег ее позолоченной зажигалкой.

– Позвольте внести полную ясность относительно моей персоны, Макги. Интересы клиента – мои интересы. Не говоря уже о том, что лично я обожаю эту малышку – она ведь прямо-таки куколка. Так вот, озабочен я тем, чтобы обеспечить максимальную защиту ее интересов, а также своих и киноиндустрии в целом. – Он поднял пухлую руку, делая предостерегающий жест. – И прежде чем мы продолжим, хочу еще добавить, что у меня больной желудок и я не желаю знать больше того, что уже знаю. Я сопровождал ее в Майами, Нью-Йорке и Чикаго, и она держалась замечательно во всех отношениях. Эту девчушку любит вся Америка. Она настоящая звезда.

– В таком случае лучше бы мне узнать, что именно вам известно, дабы поберечь ваш больной желудок.

– Только то, что когда-то имел место... скажем так, неосторожный поступок: Киношная братия, мистер Макги, они все такие пылкие и страстные, и некоторые этим могут воспользоваться. И вот сейчас некий тип хочет осложнить ей жизнь. Малютка считает, что сначала вы начали решительно действовать, но затем отклонились в сторону. Много времени потратили впустую. В Нью-Йорке мы получили от вас кое-какую информацию. О некоем Сэмюэле Богене, которого тогда уже разыскивали копы. Фотографии его нет – только отпечатки пальцев. И описание внешности, которое подойдет чуть ли не к девяноста пяти тысячам человек, включая и меня. Мы расставили охранников, снабдив их этим описанием. В Нью-Йорке – ничего. В Чикаго – тоже. Никаких контактов. Насколько я понимаю, вам предлагались определенные материальные стимулы. Наша звезда нервничает, мистер Макги. Что нам сейчас требуется, так это каким-либо образом ускорить развитие событий, подвести наконец дело к развязке. Если вы сможете быстро разрешить проблему, крошка говорит, что до конца жизни вас не забудет. Я-то знать не желаю ваших дел, уж поверьте.

Помолчав, я сказал: