Лоренс Блок - Бриллианты Вольштейна

Я улыбнулся.

— Отнюдь.

Тон ее вновь стал серьезным.

— Только не забудь позвонить мне завтра, негодяй. Иначе я рассержусь. А в гневе я способна на все. Ты и представить себе не можешь, что я могу сотворить в гневе. Могу даже натравить на тебя мафию. — Она нахмурилась. — Так что лучше тебе позвонить.

— Обещаю.

— Но не раньше полудня. — Тихий вздох. — Я люблю спать допоздна. Жаль, что ты не можешь остаться со мной, Эд. Мы бы оба спали допоздна, а потом я бы приготовила завтрак, такая домашняя, словно пара шлепанцев. Может, я свяжу тебе пару шлепанцев. — Я рассмеялся. — А теперь поцелуй на прощание. Вот так. И немедленно выметайся отсюда, а не то я начну рыдать, потому что сцена очень уж трогательная. Ты знаешь, что я могу плакать по заказу? Это талант. До свидания, Эд. Будь осторожен. Позвони мне. И…

Я снова поцеловал ее. В теплые, мягкие губы. Она уже закрыла глаза. Я оставил ее и вышел в ночь.

Ехал я по практически пустым улицам. По Восьмой авеню добрался до площади Колумба, пересек Центральный парк, выехал на угол Пятой авеню и 67-й улицы. Парк навеял неприятные воспоминания. Совсем недавно я привозил сюда необычного пассажира. Труп.

Подъезжая к гаражу, я готовился к очередной встрече с прыщавым юношей. Но в этот день у него был выходной, чему я только порадовался. Заменял его мрачный тип с квадратной челюстью и татуировках на предплечьях. На одном красовалась женщина с невероятных размеров грудью. На другом я заметил якорь и слово «Мама». Говорливостью он не страдал. Я отдал ему «шеви» и зашагал домой. Часы показывали половину третьего. Я полной грудью вдыхал чистый воздух. Мои шаги гулко отдавались в тишине ночи. Такси скрипнуло шинами на повороте. Я оглянулся, убедился, что никто не преследует меня. И слава Богу. Дом, в котором я жил, построили на века, дыры в стенах, безусловно, ослабляли их несущую способность. Я открыл наружную дверь, быстро поднялся по лестнице. Остановился у двери своей квартиры, набил трубку табаком, раскурил. Только потом вставил ключ в замочную скважину, повернул и распахнул дверь. Зажег свет и увидел его. Он сидел в моем любимом кресле и курил сигарету. Не улыбался и не хмурился. Как мне показалось, нервничал.

— Пожалуйста, закройте дверь, — обратился он ко мне. — И, пожалуйста, сядьте, мистер Лондон. Мне надо с вами поговорить. — В левой руке он держал маленький пистолет. Не целился в меня, просто держал в руке с виноватым видом. Вроде бы извинялся за то, что вынужден угрожать мне оружием.

Я закрыл дверь, прошел в гостиную. Пистолетом он указал на второе кресло. Я сел.

— Очень сожалею, что все так вышло. Откровенно говоря, я надеялся найти брифкейс и уйти до вашего возвращения. К сожалению, мои надежды не сбылись. Очень тщательный обыск лишь показал, что ваши вкусы по части музыки и литературы не совпадают с моими. Вы предпочитаете камерную музыку, я же люблю что-то более драматическое. У вас чудесная квартира, чудесная. Этот ковер — бокхара, не так ли?

Я кивнул. Очень маленькому, очень аккуратному человечку. В итальянских туфлях с заостренными мысками, черном, сшитом по фигуре костюме, шейном платке, белой накрахмаленной рубашке. По всему чувствовалось, что он иностранец. Одежда, чуть раскосые глаза, смуглая кожа, черные, без малейших признаков седины, волосы. Но акцента я не уловил. Он лысел со лба, и его без того круглое лицо становилось еще круглее.

— Мы оба — благоразумные люди, — продолжил он. — Рационалисты. Я уверен, вы понимаете, что я не полез бы в вашу квартиру без крайней нужды. Я воспользовался отмычкой, которая не повреждает замок.

— Благодарю.

Он чуть улыбнулся.

— Вы на меня обижены, не так ли? Это объяснимо. Но я надеюсь, что вы сможете сдержать обиду. Поскольку мы с вами по одну сторону баррикад, мистер Лондон…

Последовала многозначительная пауза.

— Мы находимся не в равных условиях, — первым заговорил я. — Вам известна моя фамилия.

— Можете звать меня Питер Армин. Вам это ничего не скажет, а как имя и фамилия это сочетание ничем не хуже любого другого. — Я промолчал.

— Вернемся к главному. Брифкейс. Вам он совершенно не нужен, а я готов хорошо за него заплатить. Простая сделка. Я знаю, как им воспользоваться, вы — нет. Это естественная основа для экономического сотрудничества, не правда ли?

Значит, из квартиры Шейлы пропал брифкейс. Мне оставалось только гадать о его содержимом.

— Брифкейсом интересуетесь не только вы.

— Разумеется, нет. В противном случае вы бы отдали мне его за гроши. Но я предлагаю вам более внушительную сумму. Пять тысяч долларов.