Томас Росс: Детектив США. Книга 4

— Допустим, она живет с мистером Клинтоном Фоули как законная жена, но их брак официально не зарегистрирован.

— Это не имеет значения, — неторопливо ответил Мейсон, — если в своем завещании вы охарактеризуете ее как «миссис Клинтон Фоули, проживающую с Клинтоном Фоули по адресу 4889, Милпас Драйв». Другими словами, наследователь имеет право оставить свою собственность любому. Однако необходимо, чтобы завещание четко определяло намерения наследователя. Например, очень часто мужчины оставляют наследства своим женам, а потом оказывается, что официальна они не расписаны. Иногда наследство оставлялось сыновьям, которые не были сыновьями…

— Это меня не интересует, — раздраженно перебил его Картрайт. — Я хочу знать, как обстоит дело в моем конкретном случае. Должна ли миссис Клинтон Фэули быть законной женой Клинтона Фоули?

— Это не обязательно.

— А если, — глаза Картрайта превратились в щелочки; — существует настоящая миссис Клинтон Фоули? Если Клинтон Фоули женат и не разведен со своей законной супругой, а я завещаю свою собственность миссис Клинтон Фоули, проживающей с ним в одном доме?

— Я уже объяснил вам, — терпеливо ответил Мейсон, — что главное — это намерения наследедателя. Вполне достаточно, если вы напишете, что оставляете вашу собственность женщине, проживающей по указанному адресу, как жена мистера Клинтона Фоули. Но, как я понимаю, мистер Фоули еще жив?

— Разумеется, жив. Он — мой сосед.

— Понятно. И мистер Фоули знает, что вы собираетесь оставить наследство его жене?

— Конечно нет, — отрезал Картрайт. — Ему ничего не известно. Разве он должен об этом знать?

— Нет. Меня просто интересовала эта подробность.

— Он ничего не знает и не будет знать.

— Хорошо, с этим все ясно. Перейдем к собаке.

— Вы должны что-то сделать с этой собакой.

— Ваши предложения?

— Я хочу, чтобы мистера Фоули арестовали.

— На каком основании?

— На основании того, что собачий вой сводит меня с ума. Это какая-то пытка. Он научил ее выть. Раньше собака не выла. Она начала выть лишь одну или две ночи назад. Он специально раздражает меня и свою жену. Его жена больна, а собака воет, как перед чьей-то смертью, — Картрайт замолчал, тяжело дыша.

Мейсон покачал головой.

— К сожалению, Картрайт, я не смогу вам помочь. В настеящее время я очень занят. К тому же, только что закончился один трудный судебный процесс и…

— Знаю, знаю, — перебил его Картрайт. — И вы думаете, что я — псих. Вы считаете, что я предлагаю вам какую-то мелочь. Это не так. Я предлагаю вам заняться очень важным делом. Я и пришел к вам только потому, что вы выиграли тот процесс. Я следил за его ходом, даже побывал в зале суда, чтобы послушать вас. Вы — настоящий адвокат. Каждый раз вы опережали окружного прокурора минимум на один ход. Мейсон слабо улыбнулся.

— Благодарю за добрые слова, Картрайт, но вы должны понимать, что я — судебный адвокат. Составление завещаний — не мой профиль, а все, что касается собаки, можно урегулировать и без вмешательства адвоката.

— Нет! — воскликнул Картрайт. — Вы не знаете Фоули. Вы не представляете, что это за тип. Может быть, вы думаете, у меня нет денег, чтобы вам заплатить? У меня есть деньги, и я вам хорошо заплачу, — он вынул из кармана туго набитый бумажник, открыл его, дрожащей рукой достал три купюры и положил их на стол. — Триста долларов. Это задаток. Потом вы получите гораздо больше.

Пальцы Мейсона барабанили по столу.

— Картрайт, — медленно произнес он, — если вы хотите, чтобы я представлял вас как адвокат, прошу учесть следующее: я собираюсь делать лишь то, что, по моему убеждению, принесет вам пользу. Это понятно?

— Именно на это я и рассчитываю.

— То есть я сам буду решать, что следует предпринять для наиболее полной защиты ваших интересов.

— Хорошо, — ответил Картрайт.

Мейсон взял со стола деньги и положил их в карман.

— Договорились. Я буду представлять вас в этом деле. Значит, вы хотите, чтобы Фоули арестовали?

— Да.

— Ну что ж, это не сложно. Вы должны подать жалобу и судья выпишет ордер на арест. Но почему вы обратились ко мне? Вы хотите, чтобы я выступал в роли представителя истца?

— Вы не знаете Фоули, — повторил Артур Картрайт. — Он этого так не оставит. Он подаст на меня в суд за ложное обвинение. Может быть, он заставляет собаку выть, чтобы заманить меня в ловушку.

— Какой породы собака?

— Большая полицейская овчарка.

Перри Мейсон взглянул на Картрайта и улыбнулся.