Андрей Щупов: Охота на волков

— Ножницы, машинка — пара минут, и голове легче!

Адъютант продолжал смотреть недоумевающе, и Клим Лаврентьевич снисходительно махнул рукой.

— Ладно, потом как-нибудь объясню. Свяжись с командиром группы. Как только подъедем к парку, пусть начинают. Появление нашей машины послужит сигналом.

— Стоит ли рисковать?

— Стоит, мой мальчик, обязательно стоит! Я хочу лично убедиться в том, что «стрижка» пройдет благополучно. Доживешь до моих лет, поймешь. Когда не помогает димедрол с пенталгином, нужны личные впечатления! Только тогда и заснешь спокойно. Молодость событиями возбуждается, старость — наоборот…

Клим Лаврентьевич умолк, ожидая, что ему возразят по поводу его собственной старости, но адъютант чуткости не проявил. А может, начальник и впрямь выглядел в его глазах законченным стариком. В силу своего неумного возраста печаль подобного факта молодостью попросту не осмысливается. И чтобы разорвать круг не самых приятных мыслей, Клим Лаврентьевич подал команду:

— Трогай, парень! Процедура стрижки начинается.

Как правило группа выезжала на операцию в микроавтобусах. На этот раз сверху дали команду задействовать «Москвич» красного цвета. Все было исполнено в точности. В машину уместились впятером, но тесно было недолго, — двое вылезли, не доезжая до парка. Их задача заключалась в том, чтобы смотреть и запоминать, фиксируя происходящее скрытой камерой. Просчеты, если они имели место, выявлялись не конкретными исполнителями, а именно этими «внешними» агентами. В случае непредвиденного каждый из двоих имел при себе какое-нибудь оружие и в любой момент мог поддержать группу решительными действиями. Участники операции не знали ни причин, ни имен, — да этого им и не следовало знать. Зато каждый выучил назубок описание и приметы предполагаемых «целей».

Все началось после того, как серебристый «Оппель» начальства вынырнул из-за угла и лениво заскользил по кольцевой дороге, подковой огибающей парковую зону. Никто не защелкал затворами и вставляемыми обоймами, — не кино, все было давно готово. На сидениях в лежали брикеты дымовых шашек, оружие покоилось на коленях. Красный «Москвич» плавно тронулся с места, и в этот самый момент его заприметил Леонид. Ни побежать, ни спрятаться за деревьями они не успели. Максимов только повернул голову, и стволы, показавшиеся в опущенных окнах автомобиля одновременно сверкнули трепещущим пламенем. Били одиночными выстрелами, но так часто, что это мало чем отличалось от автоматного огня. От полудюжины пуль, прошивших голову и тело, Леонид умер сразу, Максимов еще попытался прикрыться руками, но лавина свинца опрокинула и его. Задохнувшись от ужаса, Ольга метнулась к упавшим. Петр с лаем мчался за ней. Они ничего еще не понимали.

Впрочем, стрелявшим было уже не до них. Теперь они лупили по двойнику собственной машины. «Москвич», в котором сидели Баринов с Валентином, угодив под шквальный огонь, делал попытки вырулить со стоянки. Задним ходом, въехав правыми колесами на бетонный бордюр, ветеран российских дорог катил, прячась за выставленными в ряд автомобилями, а параллельно ему по другую сторону стоянки двигались убийцы.

— Сдал нас Боренька! С потрохами сдал! — рыча от боли, Баринов судорожно дергал рычаг переключения скоростей. И также судорожно дергался «Москвич», петляя в узком проходе, задевая бортом стволы тополей, ограду и бамперы автомобилей.

— Сейчас, сейчас… — Валентин оказался в неудобном положении. Его окно смотрело на парк, и чтобы целиться в расстреливающих машину людей, ему приходилось перегибаться через скрючившегося напарника.

— Дьявол! — он перебрался наконец на заднее сиденье и бешено крутанул никелированный рычажок, опускающий стекло. Его «Узи» замолотил рассыпчатыми очередями, когда противник меньше всего ожидал какого-либо сопротивления.

— Торможу! — завопил Баринов. «Москвич» скрежетнул тормозами, почти уткнувшись в перегородившее путь дерево, и тут же тронулся обратно. Воспользовавшись короткой паузой, Валентин стремительно сменил рожок и, распахнув дверцу, выскочил наружу.

— Езжай! — приказал он. — Я ими займусь.

Машина противника тем временем разворачивалась. Пятиться подобно загнанному в ловушку «Москвичу» они не собирались.

— Ну держитесь!… — низко пригнувшись, Валентин бросился вперед. Чужие «Нивы», «СААБы» и «Волги» прикрывали его до поры до времени. Нырнув в первый достаточно широкий просвет, он упал на колени, с осторожностью высунул голову. Чужой «Москвич», точная копия машины «братьев Крутилиных», ехал, казалось, прямо на него. Внимание стрелков было сосредоточено на Баринове. Валентин медленно поднял автомат. Лобовое стекло надвигающегося автомобиля с треском лопнуло. Голову шофера откинуло назад. Не спасли их и бронежилеты. Тех, что стреляли, Валентин накрыл тотчас после водителя. «Москвич» вильнул в сторону и заглох. И тут же интуитивно почуяв опасность, Валентин обернулся. Он даже не успел рассмотреть, из чего именно целится в него бегущий к ограде человек. Опережая, полоснул очередью навскидку. Мимо! И тотчас вокруг зазвенели чужие пули, молотя по чугунной ограде, высекая снопы искр. Человек тоже бил из автоматического оружия, однако в этой дуэли повезло не ему. Вторая более прицельная очередь согнула бегущего пополам, и, сияя на солнце, умолкнувший «Стечкин» кузнечиком запрыгал по мостовой.