Джеймс Чейз - Ты найдешь – я расправлюсь

— Еду с вами, — ответил я и соскользнул со стола. Повернувшись к Максвеллу, я сказал: — Ничего никому не сообщай, пока я не позвоню. Может, это не она. Как только все выяснится, я позвоню.

— А как насчет Чалмерса?

— Я этим займусь, — сказал я и, повернувшись к Карлотти, продолжил: — О'кей, поехали.

Я похлопал Джину по плечу и вслед за Карлотти вышел из офиса. По пути на аэродром мы молчали.

— Нет никаких соображений по поводу случившегося? — спросил я наконец.

Карлотти флегматично посмотрел на меня:

— Я же говорю, она упала со скалы.

— Я помню, что вы это сказали, но нет ли чего-то еще?

Он пожал плечами так, как это умеют делать только итальянцы.

— Не знаю. Она сняла виллу на имя миссис Дуглас Шерард. Она ведь не была замужем, не так ли?

— Насколько я знаю, нет.

Он закурил одну из своих ужасных итальянских сигарет и выпустил дым в окно.

— Тут есть некоторые сложности, — произнес он, немного помолчав. — Синьор Чалмерс — большой человек. А я не хочу неприятностей.

— Как и я. Он не просто большой человек, он еще и мой босс. — Я устроился поудобнее на сиденье. — Кроме того, что она назвалась миссис Дуглас Шерард, есть еще какие-нибудь проблемы?

— Вы что-нибудь о ней знаете? — Его взгляд остановился на моем лице. — Похоже, у нее был любовник.

Я вопросительно посмотрел на него.

— Чалмерса это наверняка заинтересует. Вам нужно быть повнимательнее с тем, что вы станете рассказывать газетчикам, лейтенант.

— Понимаю, — кивнул он. — Судя по тому, что я слышал, вилла была снята совместно мистером и миссис Дуглас Шерард. Вы не думаете, что Хелен Чалмерс состояла с кем-нибудь в тайном браке?

— Это маловероятно.

— По-моему, тоже. Думаю, у них должен был быть такой неформальный медовый месяц в Сорренто. — Он снова выразительно пожал плечами. — Бывает и так. Вам ничего не известно о Дугласе Шерарде?

— Нет.

— Гранди, который занимается этим делом, кажется, удовлетворен версией о случайном падении. Он попросил меня все проверить только потому, что синьор Чалмерс — такой большой человек. К сожалению, здесь замешан любовник.

— Может, нет необходимости о нем упоминать? — заметил я, смотря в окно машины.

— Возможно. Вы не знаете, кто бы это мог быть?

— Мне о ней практически ничего не известно. — Я почувствовал, что мои ладони вспотели. — Не надо спешить с выводами. Пока мы не увидим ее тело, мы не можем определенно утверждать, что это она.

— Боюсь, это точно она. На всех вещах стоит ее имя. На вилле найдены и письма. По описанию тоже все сходится. Думаю, это она.

Когда мы летели в Неаполь, он вдруг сказал:

— Вам надо будет все объяснить синьору Чалмерсу. То, что она снимала виллу под чужим именем, выходит за рамки расследования. Мы с этим ничего сделать не можем.

Было заметно, что его беспокоит, как все это воспримет Чалмерс.

— О, конечно, — сказал я. — Это не ваше и не мое дело.

Он искоса на меня посмотрел.

— Синьор Чалмерс пользуется большим влиянием.

— Конечно, но ему следовало употребить его в отношении своей дочери прежде, чем с ней все это случилось.

Он закурил еще одну свою ужасную сигарету, уселся поглубже на сиденье и ушел в себя. Я погрузился в свои собственные размышления.

Было удивительно, что он ничего больше не сказал о Дугласе Шерарде. Это меня немного встревожило. Я знал Карлотти. Он медленно движется, но очень упорен в достижении цели.

Мы прилетели в Неаполь около полудня. Нас встречала полицейская машина. Рядом с ней стояли, дожидаясь нас, несколько полицейских и лейтенант Гранди. Это был невысокий, полноватый мужчина с крупным носом и серьезными темными глазами. Кажется, ему не очень понравилось, что я оказался в их компании. Он сделал так, чтобы Карлотти обосновался на заднем сиденье, и усадил меня вперед, рядом с водителем, а сам сел рядом с Карлотти.

Пока мы ехали в Сорренто, мне была слышна лишь быстрая итальянская речь, перемежаемая шепотом. Я старался разобрать, о чем они говорили, но шум ветра и рев двигателя делали это невозможным. Оставив попытки что-то услышать, я закурил сигарету и стал смотреть через ветровое стекло на дорогу.

Мы приехали в Сорренто. Водитель-полицейский обогнул здания станции и вскоре остановил машину у небольшого кирпичного домика, служившего городским моргом.

Мы вышли из машины.

— Это неприятно, но необходимо, — сказал мне Карлотти. — Ее надо опознать.

— Все в порядке, — ответил я.

Но все было совсем не в порядке. Я знал, что выгляжу ужасно. Но это меня не беспокоило. В подобной ситуации любой выглядел бы так же.