Петер Рабе - Бенни. Пуля вместо отпуска. Исход - только смерть

— Здорово, — повторил Фингерс.

Пэт обернулась, сохранив, однако, спокойное выражение лица. Она откинулась назад и швырнула в мужчину маленьким гребешком. Тот увернулся и сказал:

— Отец тебя ждет.

Повисла пауза, потом раздался истошный крик Пэт:

— Не-е-е-ет!!

Фингерс ухмыльнулся.

— Нет! — повторила она уже спокойнее.

Ред поднялся с кровати и направился к Фингерсу, который вынул руки из карманов. Когда Ред приблизился, Фингерс с размаху ударил его кулаком в лицо. Ред отлетел обратно к кровати и лежал без движения, странно улыбаясь. От улыбки веяло чем-то потусторонним.

Пэт пожала плечами и позволила Фингерсу доставить себя обратно на Саттон-Плейс. Несмотря на раннее утро — было около четырех, — Пендлтон выглядел как обычно. Он сидел в библиотеке: спина прямая, как у египетского фараона, руки на столе.

Пэт перегнулась через стол и заглянула отцу прямо в глаза:

— Ну? Я вернулась. Все равно я уже все успела…

Пендлтон словно подобрался, но или он не понял, что имеет в виду дочь, или пытался не подать виду.

— Пожалуйста, Пэт, присядь. Пожалуйста. — Он попробовал улыбнуться, но попытка оказалась явно неудачной.

Она присела на край стола, болтая ногой в воздухе. Пендлтон поднялся и принялся расхаживать по комнате.

— Патрисия, пожалуйста, постарайся меня понять. Когда ты несчастна, это делает несчастным и меня тоже… Наша неспособность понять друг друга…

— Неспособность понять друг друга! Вся моя проклятая жизнь — неспособность понять то одно, то другое! С тех пор, как я себя помню…

— Пэтти, пожалуйста! Ты знаешь, что я должен быть тебе одновременно и отцом и матерью! Я всегда старался дать тебе все, что есть у других детей, и даже больше, я…

Она нервно засмеялась:

— Дети! Это кто же здесь ребенок? Это кто же здесь вообще когда-нибудь был ребенком?! — В ее голосе снова прорезались звонкие металлические нотки. — Мне больше двадцати одного года, меня уже вышвыривают с вечеринок, у меня есть отец, который шлет своих мерзких наймитов шпионить за мной… — Она вскочила со стола и теперь стояла перед Пендлтоном натянутая как струна, со сжатыми кулаками. — Что тебе нужно от меня? Чего ты добиваешься?! — Она сделала паузу, чтобы перевести дыхание.

— Драгоценная моя. — В голосе Пендлтона слышалась боль. — Все лучшее…

— Лучшее?! — Она почти рыдала. — Ты называешь лучшим имя, от которого воротит всех более или менее приличных людей? Тень которого стоит за каждой крупной мерзостью наших дней?! — Она взмахнула руками почти театрально. — Ну да, конечно, среди твоих корешков имя Пендлтон, наверное, обозначает что-то важное и даже священное! А для меня это — мерзость, гадость и куча дерьма мне в лицо!

— Патрисия!

— Что — Патрисия?! И после всего этого у тебя хватает совести пускать своих побегунчиков следом, чтобы уберечь меня от беды? Знаю, знаю, что ты хочешь сказать, — что есть такие места, куда твоей девочке не стоит ходить, есть люди, с которыми ей не стоит встречаться… Да уж!.. Ты — лучший пример этому! Мой родной отец…

— Довольно, Патрисия!

Тон, которым это было сказано, заставил ее на секунду остановиться, однако она вовсе не была испугана.

— Как ты узнал, где я, папуля? — Она холодно улыбнулась, глядя прямо в глаза Пендлтону.

— Я и не знал, я просто послал…

— Ты знаешь, где я была, папа?

— Нет, и мне безразлично. Принимая во внимание твое состояние, я подумал, что ты захочешь побыть с этими джазистами, с которыми тебя видели несколько раз. Я дал указания своему человеку навести справки.

Она снова рассмеялась, достала сигарету из кармана:

— Твой парень не наводил справок, он просто ворвался ко мне, и все.

— Что ты сказала?!

Она закурила и бросила горелую спичку на пол.

— Не переживай, я была уже одета. — Она выпустила дым.

— Патрисия! — В голосе Пендлтона послышался неподдельный пуританский шок. — Где он тебя нашел?!

— В частном клубе.

Пендлтон встал со стула и прошел вдоль стола. Потом снова сел.

— Меня не интересуют детали, Патрисия, но не встречалась ли ты с человеком по имени Харви — там, в этом… ну, в этом месте?

— Не сегодня.

— Конечно, не сегодня. — Голос Пендлтона звучал теперь как из телефонной трубки. — Этот Харви, Патрисия, он… он… его нет на свободе.

— Продолжай.

— Возможно, это тебя шокирует, но мне стало известно, что он наркоман. — Пендлтон сделал паузу, но Пэт никак не отреагировала. — Вот от этой дряни я и хочу тебя защитить!