Николас Блейк - Бренна земная плоть. В аду нет выбора. Голова коммивояжера

— Только мне самой непонятно, каким образом выслеживание помогает стать несгибаемым, если ты все время согнута в три погибели — о, проклятая пряжка! — так о чем я?

— О Мелдон-Хилл.

— Да. Я выслеживаю Финни с тех пор, как он убежал. В свободное время. Сначала я приняла его за горгулью.

— Прекрасно. Горгулью?

— Да. На каждом углу колокольни, вы знаете, сделано по одной. Когда я осматривала окрестности в сильный бинокль и увидела его голову на карнизе колокольни, мне на миг показалось, что это горгулья. Бедный Финни. Такой же уродливый, как и она.

— Он двигался? Я имею в виду…

— О нет, он жив. Я проверила.

— В самом деле?

— Да. Спустилась с холма и поднялась по винтовой лестнице на колокольню. Конечно, Китти я оставила снаружи. Но его там уже не было. Наверное, он услышал, как я еду. Угадайте, что я нашла.

— Понятия не имею.

— Крошки, — заявила Ванесса зловещим шепотом. — Вот, помогите мне снять мое снаряжение… Большое спасибо. Я положила их в патронташ. У меня не было с собой конвертов для сбора улик, которые всегда при сыщиках. Вот, пожалуйста.

Она высыпала из патронташа на руку несколько крошек кекса.

— Узнаете эти крошки? — требовательно спросила Ванесса.

— Нет. Не думаю…

— А я узнаю. Клянусь, они от того кекса, который я недавно помогала печь миссис Финч. Могу поспорить, что Финни ночью залезал в дом и украл продукты из кладовой. Что вы на это скажете?

— А в церкви нет никаких следов его пребывания?

— Только эти крошки. Я нашла их в таком забавном месте. Угадайте где?

— В кармане рясы священника.

— Нет. Вы были в нашей церкви? Там есть несколько скульптурных изображений Лэйси, стоящих на коленях перед своего рода аналоем. Это в часовне над склепом. А крошки лежали как раз на аналое. Как будто крестоносец Лэйси молился, попив чаю.

— Ты не звала Финни, когда была в церкви?

— Конечно нет. Я же сказала вам, что выслеживала его.

— Ты еще кому-нибудь говорила об этом? Когда проезжала через деревню, например?

— Нет.

— Хорошо. Теперь я хочу, чтобы ты сделала две вещи. Во-первых: осторожно узнай у кухарки, не пропали ли из кладовой какие-нибудь продукты за последние два дня. Во-вторых: не говори никому, что ты видела Финни. Об этом не должен знать никто.

— Даже Лайонел?

— Даже Лайонел. Это очень важно.

— Я постараюсь, — сказала Ванесса с сомнением. — Но Лай всегда узнает, когда у меня какой-нибудь секрет, и выуживает его.

Как только Ванесса ушла, Найджел бросился к дому священника, стоящему около церкви на другом конце деревни. Представившись другом Ситонов, он сказал, что телефон в Плэш Медоу не работает, и попросил разрешения позвонить.

После двух неудачных звонков Найджел нашел Блаунта в полицейском отделении Редкоута. Он рассказал ему о находке Ванессы и посоветовал в сумерках устроить засаду из двух человек — одного поместить в церкви, другого во дворе. Нет, они не должны следить за Финни — это подождет до завтрашнего утра. Да, Найджел может гарантировать, что с Финни ничего не произойдет. Нет, он сам еще не был в церкви, но догадывается, где может прятаться Финни. Да, идея такова: он либо пойдет, чтобы стащить еще какие-то продукты, в Плэш Медоу, и тогда один из полицейских отправится за ним следом, либо кто-то ночью придет из Плэш Медоу с едой в церковь, — нет, он не знает, кто это может быть, но убежден, что этот человек появится ночью.

Блаунт сказал, что сам всем займется вместе с сержантом Бауэром. Не мог бы Найджел договориться со священником, чтобы тот принял их около девяти тридцати вечера? Они подождут у него, пока стемнеет.

Найджел положил трубку и вернулся в кабинет священника, чувствуя себя более чем когда-либо в глупом положении. Он убеждал себя, что лишь пытается спасти жизнь Финни. Или нет, в этом как будто нет необходимости. Если бы карлик представлял опасность для Икс и тот знал бы, где находится Финни, то разве он оставил бы его столь охотно в живых? Но может быть, пищу приносил Игрек. Возможно, Игрек обеспечил Финни убежище…

— Я знаю, что в вашей церкви есть прекрасные скульптуры.

— Вы антиквар, сэр? — спросил старик-священник.

— Меня интересует род Лэйси.

— Позвольте, я вам покажу. Прекрасная работа по камню, двенадцатый век. У вас найдется минут десять? Не беспокойтесь, еще полчаса до ужина.

Они вошли в старую, пропахшую плесенью церковь. Сквозь увитое плющом окно маленькой часовни, расположенной в юго-восточном углу храма, проникал зеленоватый свет. Часовня была заставлена реликвиями рода человеческого. Повсюду плиты, урны, надгробные изваяния, большой выбор отделившихся от туловищ каменных рук и ног, которыми можно было бы оснастить целую династию Озимандий. У одной стены три пары фигур: коленопреклоненные мужья и жены.