Бретт Холлидей - Блондинка сообщает об убийстве. Бриллианты вечны. Белый какаду

— Я еще и трясти как следует не начинал. Ты ведь не даешь мне обхватить руками ствол...

Она засмеялась и с одобрением посмотрела на Бонда.

— И штой-то вы этакое заливаете бедной девушке, господин хороший?

— Что же до платья, — продолжал Бонд, — то оно шикарно, и ты об этом знаешь. Я вообще люблю черный бархат, особенно на загорелой коже. Еще мне нравится, что ты не надела кучу драгоценностей и что не накрасила ногти. Одним словом — ты самая прекрасная контрабандистка во всем Нью-Йорке. Кстати, с кем ты собираешься «контрабандничать» завтра?

Она подняла бокал, уже третий по счету, и стала его разглядывать. Потом медленно, в три глотка, выпила его до дна, поставила на стол, достала сигарету из лежавшей перед ней пачки «Парламента» и наклонилась вперед, чтобы прикурить от протянутой Бондом зажигалки. Глазам Бонда открылась ее грудь в глубоком вырезе платья. Она взглянула на него сквозь дымок от сигареты. Ее глаза неожиданно расширились, затем — сузились. «Ты нравишься мне, — говорили они. — Все возможно между нами. Но не торопись. Будь добрым со мной. Я не хочу больше страдать».

Но тут официант принес икру, и внезапно в созданную ими микровселенную чувств ворвался ресторанный шум.

— Что я делаю завтра? — переспросила Тиффани тем голосом, который обычно предназначался для ушей официантов. — Хочу прошвырнуться в Лас-Вегас. Поездом. Сначала «Сенречи» до Чикаго, а потом — «Суперчифом» до Лос-Анджелеса. Долго, конечно, но я уже достаточно налеталась в последнее время. А ты чем намерен заняться?

Официант ушел. Некоторое время они молча ели икру. Отвечать на вопрос сразу же не было необходимости. Бонду показалось, что теперь в их распоряжении вся вечность. Оба они знали ответ на главный вопрос. А неглавные вопросы могли и подождать.

Подошел официант, принесший шампанское. Бонд пригубил бокал. Напиток был ледяным и источал едва уловимый запах земляники. Он был восхитителен.

— Я еду в Саратогу, — сказал он. — Там я должен поставить на лошадь, которая выиграет для меня деньги.

— Все, конечно, подстроено, — с кислой миной произнесла Тиффани Кейс. Настроение у нее опять изменилось. Она пожала плечами. — Ты, кажется, произвел хорошее впечатление на «Тенистого», — сказала она равнодушно. — Он собирается предложить тебе место в своей шайке.

Бонд пристально следил за поднимающимися в бокале с шампанским пузырьками. Он понимал, что между ним и той, которая ему нравилась, сейчас все гуще и гуще становится облако лжи. Он запретил себе думать об этом. Пока он еще не может ей открыться.

— Замечательно, — небрежно сказал Бонд. — Мне это подходит. Но кого ты имеешь в виду?

Он занялся закуриванием сигареты, пытаясь дать профессионализму возобладать над обычными человеческими чувствами.

Бонд ощутил на себе ее внимательный взгляд. Это привело его в себя. Он снова был секретным агентом, мозг которого трезво оценивал ситуацию, беспристрастно регистрировал оттенки смысла, сортировал правду и ложь, отмечал моменты неуверенности и сомнений.

Бонд поднял глаза, и она смогла прочесть в них только беспечность, которая, похоже, уменьшила ее подозрительность.

— Я имею в виду «Банду Спэнгов». Это фамилия двух братьев — Спэнг. На одного из них я работаю в Лас-Вегасе. Где находится второй — никто не знает. Поговаривают, что он где-то в Европе. Есть еще кто-то, которого называют «АВС». Когда мне приходится заниматься алмазами, все приказы поступают от него. Первого брата зовут Серафимо. На него я и работаю. Но его больше волнуют игорные дома и лошади. Он заправляет телефонной сетью и «Тиари» в Вегасе.

— И чем ты занимаешься?

— Просто работаю, — ответил она, закрывая обсуждение этого вопроса.

— Нравится там?

Она сделала вид, что не слышала вопроса.

— А еще есть «Тенистый», — продолжала она. — В общем-то он неплохой малый, но такой хваткий, что пожав ему руку, надо обязательно проверить, все ли пальцы целы. Он занимается публичными домами, наркотиками и еще кое-чем. Имеется также множество ребят попроще — на подхвате. Их удел — вся черная работа.

Она вновь взглянула на Бонда. Глаза ее потемнели.

— Ты с ними еще познакомишься, — криво усмехнулась она. — уверена: тебе они понравятся. Как раз на твой вкус.

— Ну, ты даешь, — возмутился Бонд. — Для меня это просто возможность заработать. Жить-то надо.

— Зарабатывать на жизнь можно и по-другому.

— Но ведь и ты решила работать именно на них.

— Один-ноль в твою пользу, — рассмеялась она. Ледок отчуждения вновь растаял. — Но поверь мне: работа на Спэнгов — это работа по высшему разряду. На твоем месте я бы сто раз подумала, прежде чем вступать в наш маленький клуб. И советую, коли ты уж влезешь в него, не лезть на рожон. Так что, если ты планируешь что-то в этом роде, то лучше забудь и займись чем-нибудь вроде уроков игры на арфе.