Бретт Холлидей - Блондинка сообщает об убийстве. Бриллианты вечны. Белый какаду

– Сандин! Сандин! Поторопитесь!

Я вбежал в холл. Лорн и Ловсхайм были там. В руке Лорна был револьвер, нацеленный прямо в жирное брюхо Ловсхайма. Тот стоял за своей конторкой, высоко подняв руки с драгоценными камнями. Его лоснящееся темное лицо выражало тревогу и изумление.

– Револьвер с вами? Он был у меня в руке.

– Да.

– Задержите здесь этого человека, пока я приведу полицию. Стреляйте без колебаний. Он – убийца.

– Ловсхайм?!

– Да. Я знал это давно, но теперь у меня есть доказательства. Я получил их у Марианны.

Губы Ловсхайма зашевелились, он пробормотал что-то невнятное и поспешно умолк, так как револьвер Лорна грозно дрогнул.

– Каковы эти доказательства? – спросил я.

– Есть подтверждение его связи со Стравским. Горничная слышала, как они разговаривали ночью во дворе незадолго до убийства Стравского. Спокойно, не двигайтесь, Ловсхайм! Она слышала, как Стравский обещал что-то добыть для Ловсхайма. Ловсхайм предостерег Стравского, чтобы он на этот раз не допустил ошибки. Предметом разговора, конечно, был сувенир мисс Телли.

Ловсхайм вновь издал какое-то бормотание, но револьвер Лорна опять дрогнул, и оно прекратилось.

– Стравский сказал, что он завтра даст его Ловсхайму. Вы знаете, что виновны, Ловсхайм! Виновны и умрете за это. Я позову полицию. Не давайте ему уйти, Сандин.

Лорн вышел во двор, резко распахнув дверь, и холодный воздух ворвался в холл и захлопнул дверь. Полные ужаса глаза Ловсхайма смотрели на меня. На этот раз его бормотание можно было разобрать.

– Я не делал, я не... я не делал...

– Что это значит? – раздался рядом голос Греты.

– Они говорят, что я убийца... – Унизанные кольцами руки Ловсхайма дрожали над головой.

– Остановитесь! – резко сказал я Грете, попытавшейся украдкой удалиться. Она остановилась на полпути. – Вернитесь сюда, встаньте там.

Она наградила меня злобным взглядом, но повиновалась и довольно спокойно сказала:

– Тебе лучше не двигаться, Марк. Мне кажется, наш друг действительно способен пристрелить нас.

В холле стало очень тихо. Тишину нарушил легкий шелест крыльев попугая, который забирался на конторку. Оттуда он перешел к своей хозяйке. Она не двигалась и не сводила с меня глаз, когда птица поймала ее зеленый рукав и неуклюже вскарабкалась на ее плечо.

Издав хриплый крик, Пусси зарылся своим широким клювом в волосы мадам Греты. Снаружи завывал ветер, плясали огоньки света и голубые тени плыли по двору.

Но все происходящее было каким-то странным. Что-то не увязывалось, было не так, как должно было быть.

Пусси продолжал копаться своим клювом в рыжих волосах. Он что-то вытаскивал. И вскоре из копны рыжих волос показался белый тонкий кусочек. Это был сложенный листок бумаги.

Мадам Грета услышала его шуршание, повернула голову и пронзительным голосом крикнула: "Пусси!".

Я опустил руку с револьвером.

– Опустите руки, Ловсхайм. Дайте мне эту бумажку, мадам.

Она послушалась, не колеблясь ни мгновения, и я знал, что она так поступит. Осторожно отняв бумажку у Пусси, она положила ее мне в руку. Бумага оказалась тем, что я предполагал. Ловсхайм все еще стоял неподвижно с поднятыми руками, и я повторил:

– Опустите же руки, Ловсхайм. Вы не убивали их, теперь я это знаю.

– Что... Что?!

Грета прислонилась к конторке и только этим проявила свою слабость. Она сказала:

– Молчи, слова ни к чему. Он знает.

Снаружи послышались шаги и голоса, дверь распахнулась, и появился Лорн. Даже в этот напряженный момент я заметил особенный взгляд, которым он посмотрел на нас. В его взгляде было удивление, разочарование и в то же время решимость. Войдя, он что-то резко сказал по-французски, и следовавшие за ним полицейские вошли в холл. Лорн указал им на меня, что-то сказал, Грета вскрикнула, а полицейские бросились ко мне и схватили меня под руки.

– Итак, вот в чем причина, – сказал я Лорну. – Вам необходима жертва. Вы должны найти для них убийцу.

– Бесполезно говорить это, Сандин, – сказал Лорн. – Вам не удастся отвертеться. Лучше приберегите ваши ограниченные умственные способности для судебного процесса. Вы виновны. В вашей комнате найдут яд, там, где вы его спрятали.

Его глаза остановились на Ловсхайме.

– Где я обнаружил его и таким образом убедился в вашей виновности.

Тяжелый, прерывистый вздох вырвался из груди мадам Греты. Ловсхайм стоял, облокотившись на конторку, и с отвислой челюстью уставился на меня во все глаза. Я смутно сознавал, что человек, называвший себя Френсисом Телли, появился в дверях и, точно онемев, также неотрывно смотрел на меня.