Ричард Пратер - Oбнажись для убийства

— Остановитесь! Перестаньте играть! — заревел я.

Но уже было поздно. Оркестр продолжал играть. На сцене вдруг неожиданно возникла Бэби-сиська.

Я замер, словно в столбняке, уставясь на Бэби, которая объявилась на платформе вместо моей рыжульки. Бэби чувствовала себя на вершине славы и при этом была пьяна в стельку.

Я тотчас понял, почему Фу стоял рядом с оркестром, для какой цели понадобились коричневые капюшоны и что случилось с исчезнувшими пригласительными билетами. Кажется, я даже понял, что произошло с фруктовым пуншем. Бэби была настолько пьяна, что с трудом удерживалась на заплетающихся ногах и передвигалась зигзагами.

Она повернулась к публике лицом, ухмыляясь, гримасничая, подхрюкивая и хихикая. Через минуту должен начаться танец живота. Наконец-то она дождалась своего звездного часа. Легким вращением бедер Бэби поприветствовала публику, потом, повернувшись, выставила на обозрение задницу. Это был великий момент. Я не мог отвести от нее взгляда. Нам предстояло увидеть величайшее чудо искусства.

Я не просто знал, я был уверен, что мы явимся свидетелями эпического зрелища, которое будет навеки запечатлено в нашей памяти. Она покажет все, на что способна, под звуки «Сан-Луи».

Но Бэби давно не тренировалась. Изрядно разжиревший зад перетянул ее, и танцовщица опустилась на сцену. Там она и осталась лежать.

Я вышел из ступора, вспрыгнув на платформу, правда, тоже все еще слегка покачиваясь. Идиотский оркестр возобновил бесконечную «Звездную пыль».

Я повернулся лицом к толпе, требуя внимания. Оркестр неожиданно смолк, воцарилась тишина, и я получил свой шанс.

— Это Фу, — заорал я, — и Бэби-сиська.

Звук моего голоса вернулся ко мне в виде эха, отразившегося от холмов. Он почему-то был похож на свисток далекого паровоза. Люди с недоумением уставились на меня, но не двигались с места. Эти дураки мне не верят.

— Это Фу и Сиська! — закричал я опять. — Они преступники! Бандиты! Всякий, кто носит капюшон, — бандит.

Несколько человек отошли от платформы, но вдруг прогремел выстрел, все бросились прочь, включая меня, потому что пуля просвистела в дюйме от моего уха. В мгновение ока я оказался в шести футах от того места, где стоял, размахивая кулаком, в котором вместо пистолета был зажат воздух. Я нуждался в оружии как никогда ранее.

Я бежал, лавируя между братьями нудистами и направляясь к хижине, где оставил одежду и револьвер. Но мне не удалось достигнуть цели. Когда я приблизился к зеленому зданию раздевалки, в ее дверях возник еще один человек в капюшоне и навел на меня револьвер. Не только навел, но и выстрелил. Я метнулся вниз, на траву, и перекатился. В плече и руке я почувствовал боль, голова же болела уже давно. Я прокатился еще и врезался в стол, на котором были разложены принадлежности для фейерверка. Они посыпались мне на голову.

Когда я поднялся на ноги, человек отошел от дверей и двинулся в моем направлении. Он не бежал, а спокойно шел. Ему незачем было спешить, чтобы прикончить меня. Я бросился от него и увидел еще одного в капюшоне, идущего в мою сторону. В правой руке он тоже держал пушку.

По росту я определил, что это Фу. За его спиной развертывалась неописуемая сцена — сущий ад на земле. Люди метались, визжа и сталкиваясь, некоторые, прикрыв головы руками, лежали на земле. Хотя ад и разверзся, но я не намерен позволить этим гадам спокойно открыть по мне огонь.

Огонь...

Вокруг меня валялись предметы разнообразной формы, специально, предназначенные для горения. Фейерверк. А может быть, сегодня уже четвертое июля? Коробка спичек-переростков осталась на столе. Я зажег одну и запалил несколько римских свечей. Когда их фитили загорелись, плюя огнем, я захватил свободной рукой еще несколько штук.

Раздался звук, нечто вроде «паф!», и большой шар горящего пороха пронесся вверх, чуть не задев мою физиономию. Между Фу и мной было не больше пятнадцати футов, второй бандит был еще ближе и продолжал неторопливо продвигаться ко мне. Идиоты не подозревали, что я теперь был вооружен. Огненный шар взвился в небо, парень, который вышел из раздевалки, проводил его взглядом. Когда он опустил взгляд, на него была направлена дюжина стволов моего необычного оружия. Фитили горели, разбрызгивая огонь. Огненные шары полетели в него, как ракеты из маленькой базуки. Только один из шаров попал в цель, однако бандит взвизгнул и упал на землю. Окутанный дымом и извергая пламя, я развернулся и бросился на Фу. Клянусь, все римские свечи выстрелили одновременно, и сверкающая картечь осыпала Фу. Я пробежал мимо него, пока он замер, прикрывая лицо руками. Револьвер по-прежнему был зажат в его кулаке.