Роберт Паркер - Земля обетованная

— Меня зовут Спенсер, и я хотел бы повидаться с мистером Шепардом.

— Входите, — сказала девушка.

Я вошел в переднюю, и она оставила меня там, а сама отправилась за отцом. Я закрыл за собой дверь. Пол в передней был выложен камнем, а стены производили впечатление изготовленных из кедров панелей. По обе стороны располагались двери, еще одна была на задней стене, на второй этаж вела лестница. Потолок был белым и равномерно грубым, на такой потолок штукатурка наносилась струёй, и не было видно следов рук человека.

Вернулась дочь Шепарда. Я незаметно поедал ее глазами из-за солнечных очков. Совсем иное дело, нежели открыто пялиться. Быть может, она была слишком молода, но возраст подчас трудно определить точно.

— У моего отца сейчас посетитель, он просил вас подождать немного.

— Хорошо.

Она ушла, оставив меня стоять в передней. Я не претендовал на бокал портвейна в гостиной, но такой прием показался мне чересчур холодным. Быть может, она находилась в смятении из-за исчезновения матери. Но она не выглядела такой. Она выглядела сердитой. Возможно, из-за того, что пришлось открывать дверь. Вероятно, хотела заняться педикюром, а я оторвал ее. Бедра, однако, сногсшибательные. Для такой маленькой девочки.

Из двери за лестницей появился Шепард. Вместе с ним высокий негр с бритой головой и крутыми скулами. Он был одет в свободный зеленовато-голубой костюм покроя «Ливайс» и розовую рубашку с большим воротником. Рубашка расстегнута до пояса, видимая часть груди и живота производит впечатление твердого, необработанного черного дерева. Он достал из нагрудного кармана небольшие солнечные очки, нацепил, долго смотрел на меня поверх них, затем стекла медленно упрятали его глаза, и он уставился на меня. Я глядел на него.

— Хоук, — сказал я.

— Спенсер.

— Вы знаете друг друга? — спросил Шепард.

Хоук кивнул.

— Да, — сказал я.

— Я попросил Спенсера разыскать мою жену, — сказал Шепард Хоуку.

— Готов поспорить, у него это получится, — сказал Хоук. — Он просто огнем горит, когда нужно что-нибудь найти. Все готов разыскать. Правда, Спенсер?

— Ты тоже всегда был одним из моих самых любимых героев, Хоук. Где остановился?

— Я постоялец «Холлидей Инн», маса Спенсер.

— Мы так больше не говорим, Хоук. Кстати, тебе удается говорить на этом идиотском диалекте не лучше, чем всегда.

— Возможно, но тебе стоило бы послушать «Рассыпчатый хлеб» в моем исполнении.

— Не сомневаюсь.

Хоук повернулся к Шепарду:

— Еще увидимся, мистер Шепард.

Они пожали друг другу руки, и Хоук ушел. Шепард и я наблюдали через дверь, как он идет к «кадиллаку». Его походка была грациозной и легкой, крепкие мышцы — будто дольки тугого мяча, отчего казалось, что он вот-вот взлетит в воздух.

Хоук посмотрел на мой «шеви» шестьдесят восьмого года, обернулся, и лицо его расплылось в довольной улыбке.

— Как всегда, самая крутая тачка, а?

Я пропустил это мимо ушей. Хоук сел в «кадиллак» и уехал. Хвастливо.

— Откуда ты его знаешь? — спросил Шепард.

— Двадцать лет назад выступали за одну команду, иногда тренируемся в одних и тех же залах.

— Разве неудивительно, что через двадцать лет ты встречаешь его именно здесь?

— А я не однажды встречался с ним с тех пор. По роду наших занятий.

— Правда?

— Да.

— Понимаю. По-моему, вы совсем неплохо знаете друг друга. Привычка торговца оценивать людей, я думаю. Входи. Выпьешь кофе или еще что-нибудь? Мне кажется, для выпивки слишком рано...

Мы прошли на кухню.

— Растворимый сойдет? — спросил Шепард.

— Конечно, — ответил я, и Шепард поставил воду в красном фарфоровом чайнике разогреваться.

Кухня была длинной, разделенной надвое: в одной ее части готовили пищу, в другой — ели. В столовой грубый стол — с лавками по четырем сторонам — цвета топляка, что приятно контрастировало с голубым полом и голубой же стойкой.

— Значит, ты был боксером?

Я кивнул.

— Значит, нос тебе еще тогда сломали?

— Ага.

— А шрам под глазом тоже с тех времен, готов поспорить.

— Ага.

— Черт, неплохо выглядишь, готов поспорить, даже сегодня ты смог бы выдержать несколько раундов, правильно?

— В зависимости против кого.

— Ты выступал в тяжелом весе?

Я снова кивнул. Вода закипела. Шепард разложил кофе из большой банки «Тестерс Чойс» по чашкам.

— Сливки, сахар?

— Нет, спасибо.

Он поставил кофе на стол и сел напротив меня. Я надеялся получить к кофе пончик или сладкую булочку. А Хоука, интересно, угостили?