Микки Спиллейн - Я сам вершу свой суд

. Боб зашевелился на своем стуле и на его лице появилась слабая улыбка.

— О, Майк! Ты забавный тип. Мне хотелось бы быть таким, как ты.

Я сунул пять долларов в карман его рубашки.

— Купи себе еще самца для пчелиной матки, — сказал я ему. — Скоро я еще приду тебя навестить.

Я взял обоих своих противников и за шиворот выволок их в бар. Толстый Сэм заметил меня. Он, как и все его клиенты, казалось, чего-то ждал.

— Что происходит, Сэм? Почему ты позволил двум этим обезьянам войти в заднюю комнату? Сэм широко улыбнулся.

— У нас здесь давно не было развлечений, мистер Хаммер. Он повернулся к клиентам и приказал:

— Гоните деньги!

Я бросил обоих посреди бара. Посетители расплачивались с Сэмом. В следующий раз они не станут держать пари против меня.

Как раз когда я собирался попрощаться с Сэмом, появился Боб. Размахивая, как знаменем, бумажкой в пять долларов, он спросил:

— Майк, зачем они мне? Матке не нужен самец.

— Всем маткам нужен самец, Боб, — бросил я через плечо. — Спроси Сэма, он тебе объяснит.

Боб повернулся к Сэму, а я вышел из бара. Парнишка, наверное, долго будет мучаться, пытаясь найти ответ.

Возвращение домой заняло довольно много времени. Движение было очень интенсивным и только где-то около шести часов я добрался домой. Моя чистая рубашка была испачкана кровью, к счастью, не моей. Галстук, который я завязал с таким трудом, был безвозвратно утерян. Что касается кармана пиджака, он был разорван по шву до самого низа. Я пожалел, что не убил этого желтого. Он знает, сколько стоит новый костюм сейчас после войны.

Я принял душ, сначала горячий, потом ледяной, побрился, вычистил зубы и переоделся.

Конечно, не совсем вежливо отправляться к даме с пистолетом под мышкой, но без него я чувствовал себя раздетым. Я проверил его, смазал и засунул в кобуру. Мой портной всегда кроил мне пиджаки таким образом, чтобы кобуры не было видно.

Я посмотрел на себя в зеркало, но без взгляда Вельды не смог решить, годится мой костюм для светского визита или больше подходит для посещения циркового представления.

Я не жалел, что оказался таким стойким по отношению к Мэри Беллеми. Вельда была мне дорога и мне не хотелось терять ее. Я знал, что теперь неделю или, может, больше она будет меня игнорировать. Но почему, черт побери, она так строга в этом отношении?

Машину нужно было заправить и я поехал в гараж.

Механик Генри был моим старым приятелем. Моя машина нравилась ему. В свое время он усилил ее шасси, установил новый мощный двигатель. Внешне она выглядела весьма непрезентабельно, ее можно было принять за кучу металлолома, но она была безукоризненно отрегулирована и я мог ехать на ней по любой дороге и обогнать любую скоростную машину. В своем роде моя машина была настоящим шедевром.

Через некоторое время я остановился перед домом Шарлотты. Я не забыл ее прощального взгляда при первом посещении и надеялся, что она дома одна и свободна.

Найти тему для разговора нетрудно. Поскольку по профессии она психиатр, она должна быть более наблюдательна, чем другие приглашенные на вечеринку к Джеку. А в ее профессии, как и в моей, детали очень и очень важны.

Я нажал кнопку, зазвенел звонок и я вошел. На пороге меня ожидала черная служанка, но на этот раз на ней были пальто и шляпка. Увидев меня, она закричала:

— Вот он, мисс Шарлотта!

— Спасибо, — ответила ей Шарлотта. — Можете идти в кино. Кивнув, я попрощался с Кэтти и сел на диванчик.

— Здравствуйте.

Я вскочил и сердечно пожал протянутую мне руку.

— Добрый день, — ответил я. — Вы, действительно, меня ждали?

— Вы считаете, я хвастаюсь? Я твердо была уверена, что вы придете, и подготовилась к вашему визиту. Как вам нравится мое платье?

Она повернулась на кончиках пальцев и посмотрела на меня через плечо. Известный психиатр исчез. Передо мной стояла молодая и красивая женщина.

Платье из голубого шелка плотно облегало ее. Длинные волнистые волосы спускались на плечи.

Она сделала несколько шагов по комнате, подражая манекенщице. Шарлотта была даже тоньше, чем я предполагал. У нее была очень тонкая талия и широкие плечи.

Грудь, не стиснутая никакими приспособлениями, выглядела как два живых существа. Нейлоновые чулки без единой морщинки обтягивали ее мускулистые ноги, а высокие каблуки делали ее такой же высокой, как я.

— Ну как, нравиться? — спросила она.

— Очень и вам это известно... К тому же вы мне кое-что напоминаете.

— Что?