Джеймс Чейз - Том 10. Ты мертв без денег. Скорее мертвый, чем живой. Это ему ни к чему

— Это вы его прикончили? — спросил он, разглядывая Аннабель поверх стакана.

Женщина скрестила руки на груди и не спешила с ответом.

— А разве его прикончили? — спросила она наконец.

— Как, вы еще сомневаетесь? А каким же чертом его занесло на крышу кабины. Если память мне не изменяет, он не был пьян, когда вышел от вас.

Аннабель побледнела и опустилась на диван. Ее пеньюар распахнулся, обнажая ноги, но она не обратила на это внимания.

— Произошло следующее, — менторским тоном продолжал Дюффи, — Каттлей подошел к лифту, его убили, кабину спустили на первый этаж, а тело сбросили в шахту. Но вы так и не ответили на вопрос. Это ваших рук дело?

— Нет.

Аннабель смотрела расширенными от страха глазами.

— Неужели вы мне не верите?

— Вы даже не понимаете, в какую историю влипли, — терпеливо начал Дюффи. — Но я объясню. Каттлей пришел что-то вам продать. Вы проводили его на площадку, а через некоторое время я нахожу его на крыше лифта, разбитым, как фарфоровая ваза.

— И вы решили, что его убила именно я?

— А кто же еще? Во всяком случае, похоже на вас. Покажите хотя бы, что он вам продал.

Аннабель вышла из гостиной, а Дюффи уселся в кресло и через минуту крикнул:

— Что вы там возитесь? Или здесь тоже похозяйничал «убийца»?

В дверях показалась мертвенно-бледная Аннабель. Одной рукой она держалась за горло, другой — за ручку двери.

— Я… я ничего не нашла, — пробормотала она.

Дюффи скривился.

— Так я и знал.

Он встал, подошел к женщине и притянул к себе.

— Чертова кукла! Неужели вы думаете, что сможете выйти сухой из воды? Ошибаетесь! Придите в себя, красотка, спуститесь с облаков на землю.

Аннабель оттолкнула Дюффи и мрачно спросила:

— Что вы собираетесь делать?

— Проклятая ночь! Сдается мне, что Морган собирается пришить вам убийство Каттлея. У него есть фотографии, а все остальное — нетрудно. Да, теперь все проясняется. Морган поручил мне сфотографировать вас в компании Каттлея. Когда этот подонок выходил от вас, кто-то из банды его укокошил, а потом устроил трюк с лифтом. Я на этом деле лишился фотоаппарата, а вот с вами — гораздо хуже. Теперь, когда у Моргана снимки, он пригрозит, что передаст их в полицию, и вы отдадите ему все, что он захочет.

— Но вы мне поможете? — едва дыша, спросила Аннабель.

— Придется.

— Какой вы милый! Мне страшно повезло, что вы оказались здесь.

— Я своими руками сделал эти гадские снимки и теперь должен искупить вину.

Аннабель без сил упала в кресло и спрятала лицо в руки. Дюффи взглянул на нее, налил в стакан виски с содовой и протянул бедняжке.

— Выпейте! — скорее приказал, чем предложил он.

— Не могу! — простонала женщина.

— Это необходимо. Мы еще должны избавиться кое от чего, поэтому возьмите себя в руки. Время не терпит.

Одним глотком Аннабель проглотила виски и потянулась за сигаретой.

— Часа через два труп закоченеет, и нам будет не справиться. Нужно упаковать его сейчас.

Женщина вздрогнула. Дюффи, не обращая на нее внимания, рассуждал вслух:

— Куда же нам его девать? Если его найдут, сработают снимки. Он должен исчезнуть бесследно. Идите одеваться! — распорядился он наконец.

Аннабель послушно направилась в спальню, но Дюффи остановил ее.

— У вас найдется чемодан? Принесите его.

— Там, — она указала пальцем на большой стенной шкаф.

Дюффи открыл его и увидел черный, пестреющий многочисленными наклейками, чемодан.

— И кусок клеенки! — распорядился он.

— Зачем?

— Чтобы кровь не протекла.

Аннабель прошла в соседнюю комнату и вскоре вернулась с брезентовым чехлом от чемодана.

— Сойдет?

— Давай сюда!

— Не говорите со мной так.

— Почему же?

— Это грубо.

Дюффи был ошеломлен.

— Грубо? Ну и что? К чертям собачьим! Сейчас не время думать, что грубо, а что нет.

И вдруг глаза Аннабель сделались бессмысленными. Слабый стон вырвался из крепко сжатых губ, она суетливо развязывала поясок пеньюара. И вот она уже стояла обнаженная перед изумленным фотографом.

— Возьми меня! — прохрипела она. — Возьми меня!

Дюффи ударил женщину по щеке, и на белой коже появился розовый отпечаток пятерни. Видя, что это не действует, он отвесил ей еще одну оплеуху. Наконец в глазах Аннабель появилось осмысленное выражение, но она продолжала стоять как вкопанная.

— Идите оденьтесь! — грубо крикнул Дюффи.

Она повернулась и пошла к себе, громко хлопнув дверью.

Дюффи промокнул лоб платком, взял брезент и направился в переднюю, негодуя на себя за то, что все больше и больше увязает в этой грязной истории. Ему вполне хватило бы забот с трупом, а тут еще приходилось отбиваться от этой сладострастной суки!