Картер Браун: Том 17. Убийца среди нас. Непристойный негатив. Звездой помеченный любовник. Начни все сначала,Сэм

— Тебе же известно: я промышленный консультант.

Он благосклонно ухмыльнулся:

— Консультант — всего лишь твое общественное положение, мой мальчик, не более. На самом деле ты высокооплачиваемый частный детектив, а я высокооплачиваемый продюсер, а если честно и между нами, то мы всего лишь парочка дорогих шлюх в нашем прекрасном целлулоидном киноборделе!

— Что за дешевая философия в столь поздний час, Лестер?

Он укоризненно погрозил пальцем:

— Максин совсем другая, запомни это. Она стала звездой еще ребенком, при матери-стерве. Когда ей исполнилось восемнадцать, она потащила меня за волосы в суд, чтобы спасти хоть малую часть своих денег. Я и ты, мой мальчик, знаем, что почем, а Максин — совсем иное дело. Она все еще очаровательное невинное маленькое дитя.

— В двадцать девять лет? Ну, знаешь, это уж слишком! — возмутился я.

— Она останется такой же и в пятьдесят девять, — пылко возразил Лестер. — Пойми, она нуждается в защите и всегда будет в ней нуждаться. А сейчас девочка в особенно тяжелом положении, поэтому я тебя и позвал.

— Кажется, пора открыть дверь и впустить твою задрипанную малявку, — вспомнил я о новой подруге Лестера. — Вы вполне подходите друг другу.

— У Максин никогда не было отца, — продолжал он угрюмо нагнетать драматические подробности, не слушая меня. — Пройдя через четыре замужества и бесчисленное множество — предоставляю вам считать их — любовников, она так и не нашла отца. Она — крошечное дитя, затерявшееся в темноте, и не может самостоятельно справиться с неприятной ситуацией, в которой оказалась.

— Если ты хочешь выдавить из меня слезу, позвони около десяти утра, — проворчал я. — Тогда я буду более восприимчив к сентиментальностям. — Мгновение спустя мой мозг включился в работу. — Послушай, о какой ситуации ты говоришь?

— О той, в которой она оказалась, — мрачно повторил Лестер. — Будь добр, заткни свою пасть хотя бы на пять минут, Рик, мальчик мой! И дай мне возможность все рассказать по порядку.

— Ладно, — согласился я. — Хотя пока что все мною услышанное и противоречит здравому смыслу.

Он неторопливо прошел к бару, щедро налил себе еще и повернулся ко мне.

— У Максин есть голубая мечта — стать звездой бродвейского шоу, — начал он. — Успех на Бродвее навсегда покончит со сплетнями, что ее единственное достоинство — шикарная фигура на широком экране. Актрису не принимают всерьез, как известно, пока она с блеском не сыграет в театре.

— Это что, ее биография, заготовленная Лестером Найтом для Рика Холмана, или ты все-таки расскажешь, зачем меня позвал? Ночь близится к концу и мне пора спать!

— Ты должен знать всю подноготную, мой мальчик, — миролюбиво ответил он. — Итак, появляется Джо Фрайберг с пьесой, которая, по мнению Максин, просто создана для нее — и они в полном согласии уезжают. Но Максин забыла маленькую существенную деталь. У нее подписан контракт с одним местным независимым продюсером; он хочет, чтобы она начала сниматься ровно через шесть недель, и будет настаивать на выполнении контракта.

— Значит, пьеса подождет. Не вижу никаких проблем!

— Вот здесь-то и начинаются проблемы. — Лицо Лестера исказила пьяно-сатанинская гримаса. — Фрайберг не может ждать, у него все расписано. Деньги уплачены, актеры подобраны, театральное помещение зарезервировано. Он должен запустить спектакль недели через две. И у него нет иного выбора, кроме как найти другую известную актрису вместо Максин. Лучшим вариантом оказалась Бабе Дюан. К несчастью, Бабе и Максин ненавидят друг друга с тех пор, как работали вместе на съемках несколько лет назад. Как только Максин услышала, кто должен ее заменить, она просто свихнулась! Закатила целую серию грандиозных истерик и во всеуслышание заявила, что Бабе Дюан скорее окажется в аду, чем сыграет эту роль. Затем она возвращается в Нью-Йорк, запирается в роскошных апартаментах в отеле «Парк-Рояль», и до меня доходят слухи, что она отказывается говорить даже со своим любовником, не говоря уже о муже!

Я растерянно провел рукой по лицу и уставился на него:

— И это все?

— Ты чертовски прав, Рик, мой мальчик, — тихо ответил Лестер, — это далеко не все! В первую же неделю репетиций старую добрую Бабе чуть не раздавил неопознанный автомобиль, когда она возвращалась в отель. Судя по ее словам, водитель направил машину прямо на нее и резко прибавил газ. Она говорит, что спаслась чудом. В ее страхи мало кто поверил, но три дня спустя тяжеленный прожектор падает с потолка на сцену, как раз на то место, где она стояла секунду назад, — и никто не может объяснить, почему он упал. Она уверяет, что была на волосок от смерти, а вчера вечером в ее номере в отеле вдруг оказалась коробка конфет — от неизвестного обожателя. Бабе никогда не ест конфет, поэтому угощает ими свою собачку — и через полчаса собачка мертва.