Картер Браун - Том 24. Куда исчезла Чарити

— Как… вы… вы…

— Вы можете вызвать полицию, они с удовольствием займутся проверкой.

— Я думала об этом, — вздохнула она. — Но теперь я вообще ни в чем не уверена. Если то, что вы говорите, — правда, — Майк вроде бы скрывается от правосудия, а коли я вызову полицию, мне придется им сообщить, что он был здесь и все такое.

— Предлагаю сделку, Луиза Уэстэрвей. Вы мне все расскажите про брата, а я вернусь вместе с вами к вам на квартиру.

— Рассказать вам про Майка? — Она пожала плечами. — А что говорить? Он бездельник, но не убийца, Холман. Не преступник.

— Я предлагаю вам еще одну сделку, — сказал я, — вы начинаете звать меня Риком, а я вас Луизой, как будто мы хорошие друзья. Нервные волокна от этого только выиграют.

— О’кей! — Она неожиданно улыбнулась, надо признаться, улыбка у нее была обаятельная. — Полагаю, оба ваши предложения приняты, Рик. Я просто схожу с ума от страха, что мне придется возвращаться одной к себе на квартиру… Так что вы хотите знать про Майка?

— Все, — ответил я, — но, может быть, вы сумеете изложить самое существенное?

— Он слишком красив, притягивает к себе не тех женщин, которых следовало бы, к тому же он страшный бездельник… Как вам это нравится для начала?

— И он четыре года назад женился на известной кинозвезде на Бермудах и сбежал от нее через сорок восемь часов после свадьбы, прихватив с собой ее драгоценности, — добавил я.

Она широко раскрыла глаза:

— Я ничего подобного не знала! Это правда? В отношении украденных драгоценностей?

— Он подтвердил это в той комнате мотеля, — сказал я.

— У меня иногда буквально мурашки пробегают по коже, когда я повторяю себе, что Майк — мой брат. Я знаю, что он был на Бермудах года четыре назад, после этого провел два года в Южной Америке. Потом наступил долгий перерыв, когда он не подавал о себе никаких вестей, пока наконец не пришло письмо из Чикаго. Он потерпел неудачу решительно во всем и нуждался в деньгах. Я послала ему сотню долларов, приблизительно три недели назад он объявился здесь, в Лос-Анджелесе, требуя еще денег. Он намеревается попасть в киномир, потому что у него подходящая внешность и несомненный талант, так что он не может не преуспеть на этом поприще. Полагаю, на протяжении этих шести месяцев ему раза три поручали немые роли, а однажды, помнится, тогда он даже не клянчил у меня денег, он произнес три фразы в какой-то телевизионной постановке вестерна.

Она задумчиво сделала несколько глотков.

— Примерно неделю назад он явился поздним вечером в страшно возбужденном состоянии. Ему нужно было много денег, на этот раз якобы взаймы, потому что он собирался в скором времени разбогатеть. Я высказала ему свое мнение и велела убираться из моей квартиры, потому что не собираюсь ему давать вообще больше ничего. Он разъярился настолько, что позабыл об осторожности и рассказал мне, как однажды женился на Фэбриелле Фрай, теперь она подала на развод на том основании, что он бросил ее, но он может этому помешать, если только она не заплатит ему большую сумму отступного. Я сказала, что это безумие, ничего у него не получится, не говоря уже о том, что он играет с огнем. Но он и слушать не хотел.

После этого я его больше не видела, — продолжила она со вздохом, — вплоть до вчерашнего дня, когда он ворвался, крича так, будто у него был приступ малярии, и выдал мне свою версию случившегося в мотеле.

— Он не называл имени убитой девушки? Глэдис Пирсон?

— Только Глэдис. Надо сказать, что он мне вообще почти ничего не рассказывал про своих женщин. Полагаю, он понимал, что мне ни одна из них не понравится.

— О’кей, это ваша часть нашей сделки; видимо, сейчас пришла моя очередь. Давайте съездим проверить, не осталось ли в вашей квартире каких-нибудь человекоподобных обезьян, которые до сих пор затаились в темных углах.

— Прекрасно! — Она быстро допила свой стакан, затем поднялась с кушетки, но без особого энтузиазма, как мне показалось. — Поехали, Рик! Я убеждена, что, если только он осмелился там задержаться, вы раздерете его на части голыми руками!

Я поехал следом за ее «эм-джи» на своей машине, минут через двадцать мы остановились у дома в Вест-Голливуде. Бетонные ступеньки по боковой стене вели в ее квартиру-студию. Весь дом был погружен в темноту, и Луиза слегка дрожала, когда мы двинулись к лестнице. Возможно, по этой причине она плотнее запахнула на себе мое пальто.

— Как будто это обитель привидений, верно? — прошептала она.