Игорь Атаманенко - Гроссмейстеры афёр

А раввин хорош! Двадцать пять процентов хотел получить за посредничество с Всевышним… Если бы с Всевышним, — я бы все пятьдесят отдал, а то ведь посредничество только с нью-йоркским банком… Так, немедленно спать!»

Неоднократный призёр всевозможных спартакиад, бомбардир-тяжеловес сборной команды Ленинградской области по боксу, Прохор Хрупайло рвался в ресторан международного зала аэропорта Пулково, чтобы принять «посошок на дорожку». Дюжие привратники стояли насмерть.

— Братан, ты уже «упакован», хватит тебе. Да и оформление рейса на Вену заканчивается…

Заплетающимся языком чемпион назвал свою фамилию. В Питере Прохора знали и в ресторан пустили.

— Коньяк неси! — приказал Хрупайло подошедшему официанту.

В мгновение ока перед чемпионом оказался красивый маленький поднос, где в огромном бокале, на донышке, мерцала янтарная полоска жидкости.

— Ты чо, парень, сдурел, в натуре?! Я русским языком говорю: коньяк!

— Гражданин, вы в международном ресторане…

— Кончай пургу гнать, в натуре. Сами разберёмся, где мы. Я сказал: коньяк!

Официант довёл содержимое бокала до двойной порции.

Хрупайло опять заглянул в бокал.

— Ты чо ж, сука, творишь?! Ты чо… издеваешься?! — бомбардир вырвал у официанта бутылку «Мартеля», налил бокал до краёв, выпил, крякнул, налил столько же, опять выпил. Встав из-за стола, бросил на скатерть смятые «стольники» и, засовывая бутылку в карман тренировочных штанов, нетвёрдой поступью направился к стойке пограничного контроля.

Официант был проворнее и оказался там раньше. Из-за стойки навстречу чемпиону шагнули двое в фуражках с зелёным околышем.

Этот свой вылет за границу Хрупайло запомнит навсегда…

В соответствии с планом захвата «Лимонщика» его надо было вынудить войти в самолёт в последнюю очередь. Для этого таможенники и пограничники получили указания устроить объекту дополнительную головомойку. По радиосигналу офицера гэбэ они в конце концов должны были смилостивиться и разрешить жертве следовать в салон, где остальные пассажиры уже расселись по местам в ожидании взлёта.

Как только «Лимонщик» появляется в тамбуре входной двери, на него набрасываются дюжие молодцы — офицеры из антитеррористического подразделения КГБ. Зафиксировав его в приготовленный для этого случая ковер, они бросают «Лимонщика» в машину скорой помощи, которая доставляет его к спецборту — самолету КГБ, — готовому вылететь с «грузом» из Пулково в Москву. Выдрессированные, они имели богатую практику по нейтрализации не то что одного — целых групп угонщиков самолетов. На вооружении группы бойцов-антитеррористов — приемы рукопашного боя, то есть голова-ноги-руки, нервно-паралитический газ «Василек» и пистолет. От обычного «Макарова» он отличался тем, что был снаряжен патронами с пластиковыми пулями, — чтобы никого не убить, раз. Чтобы не повредить обшивку самолета — два. Тогда еще спецслужбы заботились о сохранении достояния страны: людей и имущества. Оружие пускали в ход тогда, когда изыски восточных единоборств были бессильны обратить ситуацию в пользу государственной безопасности.

Увидев объекта, торопливо поднимающегося по трапу, стоящая в дверном проеме стюардесса, она же — прапорщик КГБ Варя Соколова, прикоснулась рукой к пуговице форменной тужурки — передающему устройству. Условный сигнал был принят, и группа захвата выдвинулась на исходные позиции.

До открытого люка оставалось три ступени, когда Юлия нагнал Хрупайло. Изрыгая проклятия и клубы перегара, он оттолкнул Герцога и исчез в чреве самолета.

Последовавшие события с трудом поддаются описанию. Хотя многочисленные попытки были предприняты как офицерами-антитеррористами в их рапортах, так и пострадавшими — членами сборной по боксу в их объяснительных…

Как только Прохор нырнул в тамбур, ему в лицо ударила струя «Василька». Средство убойное и безотказное, но на людей, находящихся в наркотическом и алкогольном опьянении, абсолютно не действующее. Доведенный до кондиции коньяком, твердолобостью пограничников и теперь неизвестно чем, что разъедает глаза, Хрупайло взвыл от ярости: «Братцы, да что ж такое деется!!»

Вопль был услышан и узнан. Реакция боксера, что бросок змеи. Двенадцать громил — гроза и гордость ленинградского ринга, — бросились на призыв товарища. Не терял времени и сам Хрупайло. Тесный тамбур — не место для выступления боксера международного класса. Здесь побеждает сноровка антитеррористов. И тем не менее Прохор в одну секунду уложил пару гэбэшников. Чемпион все-таки, даром что пьяный.