Гарри Картрайт - Обвиняется в убийстве

Суд, разумеется, не возражал. Если на то пошло, против этого уже не возражал никто. Поэтому, услышав такое заявление, все присутствовавшие в зале вздохнули с облегчением.

Когда Ричард Хейнс обратился к суду с предварительным изложением позиции защиты, в зале не было ни одного свободного места. Во время его речи толпившиеся в проходах женщины расталкивали друг друга, пытаясь хоть одним глазком взглянуть на знаменитого адвоката из Хьюстона.

Он начал с мотива преступления. По утверждению обвинения, этим мотивом было решение судьи Эйдсона увеличить размер алиментов, выплачиваемых подсудимым. Защита собиралась доказать явную несостоятельность такого утверждения. "Мы докажем, — заявил Хейнс, — что Присцилла Ли Дэвис знала о наличии добрачного соглашения. Она знала, что не имеет никаких прав на состояние семьи Дэвисов, поскольку оно является собственностью только этой семьи. Какой же это мотив преступления, если в действительности решение суда давало Каллену Дэвису возможность экономить деньги? Ведь суд обязал его выплачивать только 5000 долларов ежемесячно, в то время как до этого [до разрыва] Присцилла тратила 20000 в месяц".

Хейнс обещал присяжным "пригласить Роберта Сохилла, который подтвердит, что мисс Басе несколько вольно обошлась с фактами. Мы также расскажем о взаимоотношениях между Присциллой Дэвис и Беверли Басе. Мы покажем, что в признании Каллена Дэвиса виновным заинтересована прежде всего Присцилла Дэвис. Мы также покажем, что это и в интересах Буббы Гаврела, который в действительности признался, что "не знает, кто в него стрелял"". Хейнс подчеркнул, что обвинение сочло удобным для себя не вызывать в суд полицейского Джимми Содерса, одного из нескольких свидетелей, заявивших, что они слышали, как Гаврел сказал это. Обвинение утверждало, что в тот момент Гаврел был в шоковом состоянии, но защита покажет, что в действительности тот достаточно трезво оценивал обстановку, так как попросил санитара "скорой помощи" выбросить пакетик с марихуаной.

"Мы представим вам Стэна Фарра совершенно в ином свете", — сказал Хейнс. В течение нескольких недель, предшествовавших его убийству, Фарр носил с собой пистолет. Ему не повезло в делах, и несколько человек имели к нему претензии. "А Стэн Фарр имел дело с такими людьми, — продолжал Хейнс, — которые не очень-то любят подавать в суд на своего должника". К моменту убийства у Фарра было (так по крайней мере утверждал он сам) 100000 долларов, и Хорас Коупленд знал об этом. Защита покажет, что Коупленд был человеком, который внушал Фарру страх. Что касается У. Т. Рафнера, то его показания отнюдь не будут использованы для какого-то очернения Присциллы. "Здесь, — заметил Хейнс, на мгновение оторвавшись от своих записей, — Присцилла Ли Дэвис, как мне кажется, и сама уже все нам разъяснила". Он будет допрошен с другой целью — установить, что в течение некоторого времени у него был ключ от входной двери особняка Дэвисов, как, впрочем, и у целого ряда других весьма темных личностей.

И наконец, защита докажет, что налетчики охотились за Стэном Фарром. Хейнс умышленно использовал множественное число, чтобы подчеркнуть свою уверенность в том, что в данном случае речь идет более чем об одном человеке. Он еще раз повторил, что, по его глубокому убеждению, налетчики принадлежат к той категории людей, "которые не обращаются в суд, когда возникает необходимость собрать долги". Что касается Андрии Уилборн, заключил Хейнс, то она стала "случайной жертвой". Присцилла тоже не была главным объектом нападения, равно как и Бубба Гаврел, который оказался на месте преступления совершенно неожиданно.

Свою краткую вступительную речь Хейнс завершил несколько загадочно: "Возможно, когда защита закончит изложение собственной версии, произойдут некоторые события, которые вас удивят… события, о которых на данном этапе никто пока не догадывается".

Этот заключительный намек на возможность каких-то непредвиденных событий вызвал множество комментариев в газетах, а возможно, заставил призадуматься даже обвинение. В действительности же это заявление отражало лишь уверенность защиты в том, что самостоятельно производимое ею расследование рано или поздно принесет желаемые результаты. Стив Самнер уже начал увязывать воедино сотни всевозможных деталей и сведений, собранных его сыщиками. Эти сведения поставлялись различными, не связанными друг с другом категориями людей: друзьями Каллена, друзьями Присциллы и совершенно новой группой лиц, не входящих ни в ту, ни в другую категорию. Эта группа (или "другой мир", как ее стали называть защитники) включала в себя представителей чуть ли не всех слоев общества Форт-Уэрта, начиная от мелких торговцев наркотиками и уголовников и кончая самыми богатыми и известными людьми в городе. Хотя защита и заронила в сознание присяжных мысль о том, что убийство могло быть совершено кем-то из "другого мира", все же необходимо было сосредоточиться на какой-то одной версии. Рафнер отпадал. Последний раз он появлялся в особняке чуть ли не за полтора года до трагических событий, поэтому подозревать его в совершении преступления было делом малоперспективным. Более вероятным было предположить, что это сделал Хорас Коупленд. Во-первых, как раз перед убийством в особняке он кружил возле Стэна Фарра и Присциллы. Во-вторых, его самого уже не было в живых. Разумеется, защите не нужно было называть имя убийцы — ей достаточно было вызвать у присяжных "разумное сомнение" в виновности Каллена. Защите важно было убедить присяжных, что главным объектом нападения был Стэн Фарр, поскольку, как доказывали адвокаты, у Каллена Дэвиса не было причин для расправы с Фарром. Ведь Фарр, подчеркивал Самнер, жил в особняке в течение чуть ли не 15 месяцев до убийствами Каллен знал об этом. Более того, несколько свидетелей, включая Джерри Томаса и Карин Мастер, были готовы показать, что Каллен и Фарр неоднократно встречались на светских раутах и всегда вели себя вполне дружелюбно. Пока адвокаты вновь и вновь рассматривали свою версию и решали вопрос, в какой последовательности вызывать свидетелей, Самнер вдруг выдвинул предположение, что им, возможно, видна пока лишь верхушка айсберга и что Хорас Коупленд был всего лишь пешкой в этом "другом мире". Все может обстоять значительно сложнее. Смерть самого Коупленда может иметь прямое отношение к делу. В течение последних нескольких дней Самнер пытался войти в контакт со свидетелем, показания которого должны были произвести сенсацию. Об этом, конечно, еще было рано говорить, но вполне возможно, что через недельку-другую найдется такой человек, который камня на камне не оставит от предъявленного Каллену обвинения. А тем временем защите предстояло заслушать целый ряд других свидетелей, в задачу которых входило показать, что обвинение произвело расследование лишь в тех пределах, которые были ему нужны, чтобы подтвердить заранее сделанные выводы, и ограничилось привлечением лишь тех свидетелей, которые эти выводы должны были подкрепить. Как и обещал Хейнс, на следующее утро защита приступила к опровержению выдвинутого обвинением "мотива" преступления. Главным доказательством защиты был существовавший, по ее словам, добрачный договор. Ферн Фрост, которая, как было установлено, работала личной секретаршей Каллена в период его совместной жизни с Присциллой, показала, что вечером 27 августа 1968 года она привезла этот документ в отель "Грин оукс", где его должны были подписать Каллен и Присцилла. Она была уверена, что, прежде чем подписывать документ, Каллен с ним ознакомился. Он никогда ничего не подписывал, внимательно не прочитав сначала весь текст. Как это часто бывало, он обнаружил в тексте опечатку и обратил на это ее внимание. Фрост не могла сказать с абсолютной точностью, прочитала ли соглашение Присцилла, но в том, что та "перелистала страницы", она была совершенно уверена. На следующее утро, сказала Фрост, Присцилла позвонила ей и спросила, подписывала ли аналогичный документ первая жена Каллена. "Я ответила, что не знаю и что даже если бы и знала, то все равно не имела права обсуждать этот вопрос с нею", — сказала Фрост, обращаясь к присяжным. Во время перекрестного допроса обвинение попыталось выявить противоречия между нынешними показаниями Фрост и теми, которые она давала ранее. Не хочет ли она сказать, что подготовила документ в тот же день, когда привезла его на подпись? Ранее в своих показаниях она утверждала, что документ был подготовлен "за две недели" и даже "за восемь месяцев" до того. Обвинение также заявило, что дата на документе была впечатана на другой машинке. Для дачи дальнейших показаний по вопросу о добрачном соглашении защита вызвала в суд Бет Олдридж, бывшего члена торговой палаты, которая заявила, что как-то на обеде Присцилла сказала ей, что подписала это соглашение, поскольку "семья Каллена думала, что мне нужны его деньги. Я подписала его, чтобы убедить их, что это не так".