Андрей Константинов - Юность Барона. Обретения

Его внимание привлекли четыре акварели, изображающие Галичское озеро. Хотя и написанные одной рукой, они разительно отличалась друг от друга настроением художника: от восторженной радости до неподдельной печали. Не миновав, соответственно, промежуточные стадии: вариант с нахлынувшей на автора меланхолией и этюд, где угадывались — не то тревога, не то настороженность. И хотя в живописи Барон предпочитал четкость, представленный в этих четырех акварелях бриз авторских эмоций его и поразил, и покорил.

— Вам нравится?

Захваченный врасплох, он вздрогнул и обернулся.

— Что? Извините?

— Вы столько времени стоите именно у этих рисунков. Они вам так нравятся?

— Пожалуй, это самое впечатляющее, что я увидел в вашем музее. Не в обиду самоварам и шитью подневольных крестьян.

Барон лишь теперь как следует разглядел неслышно подошедшую женщину.

Около тридцати. Если и за, то совсем чуть-чуть. Не сказать что красавица, но внешности вполне себе располагающей. Невысокая, можно даже сказать миниатюрная. Одета неброско, вариант ближе к бедному, но при этом — все по делу, к лицу и с достоинством. В общем, как некогда забавно выражалась бабушка Ядвига Станиславовна, «необычайно уместно одета».

Но самое главное — глаза. Большие кошачьи зеленые глаза, от которых расходились трогательные морщинки-лучики. Выдавая в их обладателе человека, многое пережившего, но не растерявшего способности радоваться жизни во всех ее проявлениях. Хорошие глаза, редкие. Среди знакомых Барона женского пола ТАКИХ еще ни разу не сыскивалось.

— Это рисунки моей ученицы! — улыбнувшись, не без гордости объявила женщина.

— Вот как? При таком талантливом подмастерье даже трудно представить, насколько хорош сам мастер.

— Увы! Подмастерье на порядок превзошел учителя. А ведь, когда она делала эти рисунки, ей было всего лишь пятнадцать.

— Не может быть? Такие зрелые, самостоятельные работы. Впрочем, не в зрелости дело. В отличие от представленных прочих, в этих акварелях есть душа.

Женщина снова улыбнулась, и огонь ее ТАКИХ глаз окончательно растопил сердечный лед бывалого зэка .

(Вот ведь как! Оказывается, не так уж много тепла тому и требовалось.)

— И надо бы заступиться за земляков, но, пожалуй, соглашусь… А вы, судя по всему, человек не здешний? Нет-нет, я не по чемодану сужу. Просто свои сюда редко захаживают. К сожалению.

— Угадали. Вот только этим утром приехал. Из Ленинграда.

— Ленинград?! О, боже! Как же я вам завидую! Эрмитаж, Русский музей, Петропавловка, мосты… Да всё-всё! — Женщина восторженно всплеснула руками.

А следом, с ноткой ревности, уточнила:

— По сравнению с Ленинградом наш городок наверняка показался вам…

— Показался, — поспешил успокоить Барон. — И очень даже. Я, конечно, далеко не все успел увидеть. Но покамест мне все у вас очень нравится.

— Правда?

— Честное благородное.

— Спасибо. Надеюсь, на Балчуге вы побывали?

— А где это?

— Вот здесь.

Женщина указала на аляповато выписанный пейзаж, изображающий высокий холм, густо покрытый ядовито-изумрудной растительностью.

— Мимо этой горушки я точно проходил. Но наверх не поднимался.

— Ну что вы! Это не горушка, а Балчуг! Знаете, некоторые ученые считают, что слово «Балчуг» происходит от славянского «балка» в значении «овраг». Но лично я придерживаюсь другой версии.

Женщина оживилась, раскраснелась, говорила торопливо, словно боялась, что Барон ее перебьет. А он и не думал встревать, откровенно любуясь ее восторженной увлеченностью.

— …Согласно этой версии, «балчуг» ассоциируется с русским словом «балчук» — «рыбный рынок». Которое, в свою очередь, возникло от тюркского «балык» — «рыба». Не случайно у нас, под самым Балчугом, вдоль берега озера тянется Рыбная слобода. Да, а рядом — Шемякина гора. Между прочим, на двух этих естественного происхождения холмах располагались древние городища еще домонгольского и княжеского времён. Представляете?

— С трудом.

— А вы постарайтесь, напрягите воображение. А вот тут вы были?

— Не помню. Боюсь, тоже как-то мимо.

— Ай-ай-ай! — Женщина посмотрела на Барона укоризненно, как на провинившегося школьника. — Придется по итогам сегодняшнего дня поставить вам двойку.

— Виноват. Каюсь. Будем исправлять. Да вот, пожалуй, прямо сейчас и… Это далеко от музея?

— У нас здесь всё недалеко.

— Простите за нескромность, но… А вы не согласились бы выступить в роли экскурсовода? Если, конечно, у вас нет иных планов на сегодняшний вечер.