Виктор Доренко - Ставка на бандитов

Пока он любовался собой, открылась дверь и на пороге появился широкоплечий брюнет в пестром галстуке, нарочито небрежно повязанном поверх крахмального ворота белой рубашки, заправленной в классического покроя черные брюки, в такого же цвета до блеска начищенных туфлях со сверкающими пряжками. Его высокий рост, открытое красивое лицо, наверняка привлекающее женщин, резко контрастировало с обликом хозяина шикарного офиса, причем, надо заметить, не в пользу последнего.

Резко обернувшись, Заика, узнав в вошедшем своего ближайшего помощника, протянул руку.

— А, Вадим!.. Привет, давай, проходи, — он радушно указал на высокое кресло из черной лайковой кожи.

Обладатель пестрого галстука присел, достал из пачки «Мальборо» сигарету и сказал, обращаясь к начальнику:

— Слушай, Саша. Тут возникла одна неприятная история. — Говорящий сделал паузу, прикурил от позолоченной зажигалки и продолжил: — Наши бойцы случайно наехали на какого-то авторитета. Но тот оказался попроворней и мало того, что порезал одному бритвой лицо, так еще забрал у них стволы, зарегистрированные на нашу фирму. Не дай Бог, кого завалят. Мусора к нам придут.

Явно озадаченный услышанным, Заика нервно потеребил мочку уха и, ни к кому конкретно не обращаясь, промолвил:

— Опять эти блатные. Стреляют их, стреляют, а они — как грибы под дождем сквозь землю прорастают. Кто из бойцов потерял стволы? — задал он вопрос непосредственно Вадиму.

Молодой человек, пододвинув поближе стоящую на широком столе дорогую пепельницу и стряхнув в нее пепел, произнес:

— Рудик со своими пацанами. Они ездили на Кутузовский по поводу расселения. Говорят, заглядывали в эту квартиру раньше, но этого жуткого уркагана не видели. То ли просто к кому-то в гости зашел, то ли недавно «откинулся», — Вадим употребил одно из жаргонных словечек, означающее «выйти на свободу из тюрьмы», — что скорее всего, поскольку он называл живущую там старуху, матерью. Под завязку появились какие-то рожи, называвшие мужика паханом. Рудик говорит, что, когда они пришли, тот как раз выходил из ванны, поэтому на нем, кроме спортивных штанов, ничего не было, а весь торс казался синим от наколок. Как бы не вор в законе оказался.

Физиономию Заики исказила брезгливая гримаса, но ненадолго. Приняв обычное выражение, он спросил:

— Ты что, обосрался? А хоть бы и вор в законе, разве у него два сердца или запасная голова имеется? Пуля, она ведь никогда не делает различий между авторитетами и подзаборными задрыгами.

— Не надо на меня наезжать, — в голосе гостя появились стальные нотки, — ты ведь знаешь, я плевать хотел на всех крутых, вместе взятых. Я думаю, как нам «плетки» вернуть? Можно, конечно, с ним поговорить. Вдруг он сам отдаст…

— Как же, разбежался, — прервал говорящего Заика, — в этой жизни никто ничего сам не отдает. Если не заберешь, так и будешь ходить с голой жопой.

На какой-то миг в комнате воцарилась полная тишина. Затем Вадим спросил у шефа:

— Как же поступить, патрон? Грохнуть его, что ли?

— Подожди, подожди, — возразил тот, — не гони лошадей. На курок нажать большого ума не надо. А вот этих придурков, которые свои «волыны» посеяли, необходимо наказать. Пару месяцев пусть посидят без бабок, а то знают только, как телкам под юбки залезать да тачки дорогие бить по обкурке. Шмалью под завязку натрамбуются и давай из себя крутых строить перед блядями на Тверской или в дорогих ночных клубах, а с зеком вонючим справиться не могут. Машины у них забери и денег пока не давай.

— А как им без точилы по делам мотаться? — попытался возразить Вадим. — На них столько дел завязано, а Рудик и так пару недель в больнице проваляется.

— На метро путь поездят, — буркнул патрон, в душе не веря, что помощник его послушает, — пусть возьмут на базе какие-нибудь сраные «жигули», «мерсы» да «бимеры» пока постоят на стоянке. Будет им впредь наука.

Зная вздорный характер своего шефа, мужчина промолчал, однако про себя решил сделать по-своему. Людей и так в бригаде не хватало, а начни зажимать болты, они все разбегутся по другим группировкам.

Заика тоже все прекрасно понимал, он лишь пытался показать, кто в доме хозяин.

С тех пор как он связался с Дюком и наладил сбыт наркотиков, поступающих в Россию из-за рубежа, ему стало некогда заниматься повседневными вопросами, связанными с руководством бригадой. По сути дела, все лежало на плечах Вадима, с которым Александр Ступнин (прозванный сверстниками Заикой за въевшуюся по молодости привычку тянуть гласные — от привычки он со временем избавился, а вот прозвище так и прилипло к нему на долгие годы) в свое время занимался в одной секции по боксу.