Пьер Немур: Пусть проигравший плачет

Пятеро мужчин представляли для наблюдателя поле для самых различных и противоречивых размышлений. Прибывший последним еще не занял своего места в приготовленном для него глубоком кресле. Он еще стоял, держа в руках черный атташе-кейс крокодиловой кожи. Это был представительный мужчина примерно тридцати лет, брюнет, одетый в строгий серый костюм английского покроя. Он походил на человека из высшего света, преуспевающего дельца, который читает журнал «Плейбой» и от которого без ума все девицы, так как он пользуется после бритья особым кремом «Махин» — только для настоящих мужчин. В Париже его звали Макс де Руйе.

Второй, Лео Дженаузо, сорока пяти лет, крепкий и массивный, словно влитый в синий в белую полоску костюм от одного из лучших портных, с коротко подстриженными белокурыми волосами и голубыми глазами, со складками на затылке, мог быть на выбор либо преуспевающим биржевым маклером, либо лучшим клиентом упомянутого маклера.

Второе предположение было ближе к истине: Лео Дженаузо был одновременно владельцем жилого дома и расположенного на первом этаже ресторана «Райзи», называвшегося так же, как и соответствующее заведение в Западном Берлине, и знаменитого во всей Европе тем, что каждый столик в нем был снабжен системой автоматической телефонной и пневматической связи со всеми остальными столиками, особенно с теми, что были заняты прелестными молодыми женщинами.

Активность Лео Дженаузо не ограничивалась рестораном «Райзи». Он имел свою долю и в доброй дюжине других заведений Гамбурга. Говорили, что он контролирует еще несколько десятков ночных заведений Кёльна и Дюссельдорфа. Этому уличному мальчишке из Гамбурга, дезертировавшему из вермахта в 1945 году, представился случай попасть в лапы к американцам. В результате он приобрел, наряду с прекрасным знанием языка, большой опыт в искусстве развлечения сначала оккупантов, а впоследствии и своих соотечественников.

В любую другую историческую эпоху он был бы в Пруссии владельцем кабаре и одновременно сводником невысокого полета. Послевоенное время и германское чудо канцлера Эрхарда сделали из него бизнесмена.

Рядом с ним сидел Людвиг Леер, главный акционер «Фемины» и четырех других заведений, один из совладельцев «Центра Эроса», напоминающий врача из шикарных кварталов или, если немного подумать, модного психиатра. Он выглядел так, словно сошел с витрины магазина на лондонской Севиль-роу. Холеные руки были великолепно ухожены. Очки без оправы усиливали его пронизывающий, жестокий взгляд.

Четвертый участник встречи несколько дисгармонировал с этой компанией истинных джентльменов. Это был маленький и невзрачный человечек, утонувший в глубине своего кресла. Он разменял пятый десяток, и его звали Карл Вениг. Светлый галстук и отмеченное шрамом изможденное лицо четко определяли его место. Этот человек был бандитом, но не из крупных. Он идеально соответствовал роли подручного, телохранителя, выполняющего деликатные поручения без проявления ненужной щепетильности, верного помощника, пунктуального исполнителя.

Пятого участника мы специально оставили напоследок. Луи Брингбек относился к тем людям, которые не остаются незамеченными. Американец до кончиков ногтей, он, однако, давно покинул стада тех туристов в светлых шляпах и разноцветных галстуках, которые в разгар сезона обрушиваются на Европу, как саранча на сахарские оазисы. Ясный взгляд, мощная челюсть, вылепленная в результате длительного процесса пережевывания нескольких десятков тысяч порций жевательной резинки, — он был истинным представителем самой богатой нации в мире.

Луи Брингбек был великолепным образчиком деятельного бизнесмена — внимательным, зорким, обладающим той несравненной непринужденностью, которую обеспечивает неограниченная поддержка доллара.

Лео Дженаузо был гостеприимным хозяином. Щелкнув пальцами, он велел Карлу Венигу предложить гостям услуги вращающегося бара. Не вдаваясь в детали, он представил присутствующих друг другу.

Через приоткрытые двойные шторы соседняя реклама вновь бросила в комнату кровавый отблеск. В стаканах с виски «Катти Сарк» негромко позвякивали кусочки льда. Наконец Дженаузо прервал молчание, начинавшее становиться напряженным.

— Макс, — сказал он, обращаясь к французу, — мы все здесь деловые люди. Вы приехали из Парижа. Наш друг Луи в свою очередь совершил путешествие из Чикаго для того, чтобы оказаться сегодня вечером с нами. Я не буду ходить вокруг да около и выложу карты на стол, что устроит всех, так как всем важна прежде всего эффективность.