Рене Бурдье - Четвертая пуля

Она видела, что глазами он поискал место рядом с ней, на диване, и подвинула ноги. Он сел, поблагодарив ее взглядом.

— Разве я вас не достаточно проинформировала, как вы выражаетесь? Что еще вас беспокоит?

— Ну что ж, итак, — начал Клид, стараясь выглядеть безразличным. — Я…

И вдруг он в досаде запнулся. Лицо Клодетты Жема неудержимо привлекало его, и он стал спрашивать себя, можно ли обнять ее. Казалось, она прочла его мысли и слегка отвернула голову. Он подождал, пока прилив крови пройдет.

— Итак, — сказала она почти резко, — я вас слушаю!

— Я не так уж верю в виновность хромого, — доверительно сообщил Клид. — Это может быть он, а может и кто-то другой. Такая мысль пришла мне во время беседы с вами.

— Так я могу вас наводить на мысль, надо же! — воскликнула Клодетта Жема.

Взгляд Клида стал суровее.

— Да. И даже больше, чем я мог предполагать, — сказал он изменившимся голосом.

Она покраснела, оставив намек без ответа. Клид почувствовал, что вновь начинается головокружение. Он боялся сорваться. Женщина была прекрасна, она немного кокетничала. Он еще не знал, хочет ли она продолжить игру, и, если таково ее намерение, то до каких пор она позволит это.

Он встал и отошел от дивана.

— Все очень просто, — начал он, повернувшись спиной к мадемуазель Жема. — Скажите мне, кто был последним увлечением Жана Дравиля, и я от вас отстану.

Она приподнялась на локте и удивленно посмотрела на него.

— Вы хотите сказать, что она не внесена в книгу… в список?

Клид вновь уселся на диван.

— В бумагах Дравиля нет книги подобного рода, — сказал он, слегка улыбнувшись.

Лицо женщины омрачилось.

Клид водил ее за нос с любезнейшей наглостью.

— Не разыгрывайте оскорбленную принцессу. Я не думаю, что это в вашем стиле. Впрочем, блефовал я сейчас лишь наполовину. Я нашел ваше фото в бумагах Жана Дравиля.

Он лгал. В коллекции Жана Дравиля ее фото отсутствовало. Но оно могло там находиться.

Клодетта Жема вновь опустилась на диван. С руками за головой, она, должно быть, прокручивала неприятные мысли типа: «А если Жюльетта нашла это фото?..»

Клид перевел взгляд с ее лица на грудь, затем вернулся к глазам Клодетты. Она сосредоточенно смотрела в одну точку. Он пожал плечами.

— Не изводитесь так из-за этой истории. Книга или фото, нужен лишь секрет, нас сближающий.

Она повернула голову.

— Ну и наглец вы, — фыркнула она. — Дьявольский наглец.

Клид продолжал улыбаться.

— Это все, что вы хотите и можете ответить на мой вопрос? — начал он, склоняясь к ней. — Что за курочка спала последней с Дравилем?

— А что вы, собственно, можете мне сделать, если я не отвечу? Ничего!

— Ничего, — признался Клид. — Это ваше право. Единственно, что я потеряю, это преимущество перед шпиками. Мне придется повидать и других знакомых Жана Дравиля, все это приведет к потере времени. А я, к сожалению, им не располагаю. Я очень устал и хотел бы сегодняшним вечером немного отдохнуть.

Она перестала держать себя высокомерно. Клид вновь ее заинтересовал.

— Кто же заставляет вас вмешиваться в подобного рода истории? — со вздохом спросила она.

Клид понял, что нужно включиться в игру. Он жалко улыбнулся.

— Ну, честно говоря, никто и ничто меня не заставляет. Вернее, да, я ненавижу шпиков и у меня было только два способа выразить им свои чувства: самому стать преступником или бороться с преступниками. В конечном счете, я склонился ко второму. После достаточно долгих колебаний, — добавил он с иронической ухмылкой. — Я даже хотел довериться жребию.

Клодетта Жема рассмеялась.

— Вы несерьезны, Клид.

— Напротив, я очень серьезен. Посмотрите, сейчас нет никого серьезнее меня. В этом деле, впрочем, — он вспомнил, каким образом пробрался в квартиру Дравиля — квартирный вор всегда обойдет детектива. Нужно уметь делать все. Хорошее и плохое…

— Я понимаю… Вы не из того круга, в котором преобладают четные люди.

Клид наклонился. Она чуть прикрыла глаза. Ее ноздри затрепетали, когда он взял ее за плечи.

— Как ими становятся, честными людьми? Ну вы-то знаете? Я — нет!

— Но я думаю, что вы очень честный человек! — сказала она. — Я даже уверена в этом.

Клид улыбнулся.

— У меня зубы и когти, как у всех. И я уверяю вас, что ни на секунду не задумаюсь пустить их в дело.

Она неуверенно улыбнулась.

— Почему вы так стараетесь показаться циничным?

— А какого черта вы хотите, чтобы это было только видимостью? — спросил он. — Что есть, то есть, знаете ли. И не надо, чтобы у вас были какие-то иллюзии на мой счет.