Сергей Мартин - Год Палача

Наконец, Рита замолчала и устало посмотрела на меня.

–– Пожалуй, всё самое интересное я тебе рассказала, – сказала она с грустной улыбкой. – Как видишь, романтики и счастья в нашей жизни маловато.

–– Ты сожалеешь об этом?

–– Нет, мне сожалеть о чём–то поздно. Просто хочется иногда почувствовать себя нормальной бабой… Мечты, мечты, в чём ваша сладость? Рита задумчиво замолчала, разглядывая пустой бокал, и вдруг спросила: – Ты тоже презираешь нас?

–– Почему я должен презирать тебя и твоих подруг?

–– Мы же продажные подстилки…

–– Это не самый тяжкий грех, а безгрешных людей не бывает. Только младенцы чисты и невинны, пока не пойдут по грязной дороге жизни своими ногами. Вот тут–то грязь и липнет к человеку, хочет он этого или нет. Другое дело, что одни пытаются очиститься, а другие сами ищут грязь… Вот таких я презираю и ненавижу… – я посмотрел в её погрустневшие глаза и, мягко улыбнувшись, сказал: – Tы уже устала, Маргаритка, идём–ка в постельку…

–– Алекс, ты – отличный парень! Тебе об этом говорили?

Я лишь усмехнулся, помогая ей выбраться из–за стола, и, приобняв за плечи, повёл к кровати. И на этот раз Рита выложилась от души, продемонстрировав, что умеет очень и очень немало. Потеряв последние силы, мы быстро заснули. Утром Рита едва успела принять душ и собраться, как явились её "телохранители", и мы распрощались.

Весь этот день я размышлял над рассказом своей новой знакомой, сделав записи наиболее важных моментов в блокноте. Меня сразу же привлекло, что Пудель "разряжается" в одном и том же месте за городом. Для проведения акции это было почти идеальным случаем. Оставалось лишь точно узнать время его очередного посещёния кемпинга…

* * *

Две недели я вёл наблюдения за Горюновым. Он действительно оба уик–энда провёл в "Дубках", что повышало мои шансы на успех. Приезжал он туда по субботам, ближе к вечеру, всегда в компании таких же подонков и путан. Бурные оргии проходили в одном из домиков, стоящем уединенно от остальных, у самой ограды. Охрана оба раза состояла из двух довольно внушительных и туповатых с виду парней. Они не представляли для меня особой проблемы, но присутствие девушек осложняло задачу. С другой стороны, проводить акцию в городе тоже было небезопасно. Пудель постоянно находился в окружении по крайней мере трёх–четырёх подручных и обязательно с какой–нибудь девицей, так что загородный вариант всё равно оставался предпочтительнее. Можно было, конечно, воспользоваться винтовкой и снять его с приличной дистанции, но повторяться не хотелось, да и сама предстоящая акция должна была подстегнуть конфронтацию между бандитскими кланами. Вот почему я хотел провернуть её покруче, в стиле гангстерских разборок.

Солнце клонилось к закату, мелькая меж рыжих стволов корабельных сосен и брызжа палящими лучами прямо в глаза. Я щурился даже в тонированных очках. Лето только начиналось, а уже стояла настоящая жара и над асфальтом колыхалось марево, словно над разогретой жаровней.

Я вёл свою "Ниву" очень аккуратно и думал только об одном – как бы не нарваться на ГАИ и проверку документов. Хотя фальшивые права и техпаспорт были практически без изъянов, но кто знает, что будет, если проверка окажется основательной, со сверкой номеров двигателя, шасси и кузова. Да и содержимое моей сумки могло доставить массу неприятностей с самыми непредсказуемыми последствиями в случае такой встречи.

Движение на загородном шоссе, ведущем в зону отдыха, было оживлённым. То и дело попадались встречные машины, но ни один из водителей не подавал условного сигнала фарами, понятного всем. Стало быть, передвижные посты ещё не появились. Это обстоятельство несколько успокаивало, но не позволяло расслабляться. Стрелка спидометра замерла у отметки "60", чуть–чуть не дойдя до неё. Я взглянул в зеркало и увидел нагоняющую меня "Тойоту", салон которой был буквально забит парнями и девицами. Они мчались вдвое быстрее и были вынуждены резко притормозить, чтобы пропустить вдруг появившиеся из–за поворота встречные машины. Когда дорога вновь стала свободной, "Тойота" оглушила меня какой–то невероятной мощности сиреной, издевательски пропевшей что–то задиристо–весёлое. Сверкая лаком, машина, словно пришпоренная, промчалась впритирку с "Нивой", и я на мгновение увидел в её окнах смеющиеся лица девиц, скорчивших мне гримасы. Водитель–лихач резко принял вправо, подрезая меня, и я едва успел среагировать на эту наглость, ударив по тормозам. Словно жалуясь, завизжали покрышки. "Тойота" скрылась за поворотом, я не стал принимать вызов. Не хватало только ввязаться в дурацкую разборку…