Сергей Мартин - Кровавый Меркурий

Смутная тревога заставила Женю насторожиться. Что–то пробивалось из глубин её памяти, но ещё не приобрело четких и конкретных ассоциаций, только ей стало как–то не по себе, будто что–то омерзительное и угрожающее тронуло её леденящим прикосновением, вынудив внутренне сжаться и затаиться.

–– Разумеется, это наша проблема, – с ухмылкой ответил русский. – Завтра наша приманка отправится в свой путь с образцами, а за ней наверняка увяжутся и недруги. Так что хорошо бы вашим людям подготовиться к встрече. Всё должно быть разыграно как по нотам, иначе фальшь может сорвать весь план. Недооценивать наших противников нельзя, это профессионалы… Вадим, переведи, как я сказал, – распорядился он, заметив замешательство своего переводчика.

–– Хорошо, Антон Борисович… – ответил тот и стал переводить.

Услышав это имя, Джеки вздрогнула. Теперь всё встало на свои места, всё состыковалось, и она всё вспомнила. О, как ей хотелось забыть всё это навсегда! Но по невероятной прихоти судьбы кошмарные тени прошлого снова ожили, материализовались и теперь сидели за её спиной, плетя сеть какого–то заговора. Значит, снова будут кровь, страдания и грязь! Значит, снова будет схватка не на жизнь, а на смерть! Значит, их счастью с Алексом может настать конец!

Сердце бешено застучало в груди, заметалось, как перепуганная птичка в клетке, мысли путались, споря между собой, и Женя мучительно думала, что делать. Она хотела немедленно встать и бежать прочь отсюда, подальше от того ужаса и кошмара, из которого она вырвалась совсем недавно и который олицетворял этот пожилой и грузный господин, известный ей как Антон Борисович Галанов, он же Цезарь. Но что–то удерживало её на месте, словно приковав к стулу невидимой цепью.

Женя почувствовала, как задрожали от волнения её пальцы, когда она увидела появившегося в дверях Алекса, и подумала: "Что же я сижу? Нужно увести его отсюда пока не поздно. Что–нибудь придумать, найти какой–нибудь предлог, лишь бы он не узнал этого гада и не ввязался в новую войну с ним. Я не могу допустить этого. Наше счастье дороже".

Сделав над собой усилие, она уже почти встала со стула, но Алекс с улыбкой помахал ей рукой. Он был совсем близко, и в голове у Жени мелькнула мысль: "Поздно! Я только привлеку внимание… Что ж, значит, судьба…"

Клёнов подошёл к столу в тот самый момент, когда на сцене появились танцовщицы и свет в зале погас. Только небольшие светильники под абажурами, стоявшие на столиках, маяками светили в темноте зала да яркие лучи прожекторов выхватывали на сцене мечущиеся в каком–то акробатическом танце стройные фигуры девушек в тонких развевающихся платьях. Музыка заглушила слова элегантного брюнета, да и Жене сейчас было не до них. Она решительно и красноречиво приложила палец к своим губам и так взглянула на Алекса, что тот осёкся на полуслове и, подчинившись жесту подруги, молча сел на место, недоуменно глядя на неё с виноватой улыбкой.

Вплотную придвинувшись к столу и подавшись вперёд к мужу, Женя негромко сказала по–немецки:

– Милый, будь осторожен, за мной сидят русские…

По выражению его лица она поняла, что он расслышал ее слова, но не уловил их значения. Быстро достав из сумочки блокнот и ручку, Женя стремительно написала несколько слов и протянула мужу.

Он прочитал написанное, едва заметно вздрогнул и впился холодным взглядом в сидевших за соседним столиком мужчин. Его лицо стало жёстким, даже жестоким, но лишь на мгновение. Алекс ободряюще улыбнулся, убрал блокнот в карман и снова стал прежним – заботливым, нежным и счастливым супругом, влюблённым до безумия в свою красавицу жену.

–– Всё в порядке, любимая, – ответил он тоже по–немецки и подмигнул

ей. – Я понял. Послушай… – он закончил равнодушным тоном, но Джеки хорошо разбиралась в интонациях мужа и снова напрягла свой слух, стараясь при этом держаться как можно более естественно и непринужденно.

Из–за звучавшей музыки до неё доносились лишь обрывки фраз, но беседующие тоже были вынуждены непроизвольно говорить громче, поэтому общий смысл разговора она улавливала. Номер кончился, в зале снова загорелся свет, и официанты, воспользовавшись паузой, заспешили разносить заказы. Их стол быстро обслужили, а вскоре блюда и вина принесли и к соседнему. Разговор там сразу же смолк и возобновился вновь лишь, когда официанты удалились.

–– Ну хорошо, с первым этапом разобрались, – Цезаръ попробовал вино, и удовлетворенно промычал. – Теперь что касается второго… Наш товар уже сосредоточен на складе, упакован и полностью готов к отправке, но… Но он тронется с места не раньше, чем вы предъявите залог, господин Азизи. Надеюсь, что вы не забыли нашу просьбу, чтобы он был в камушках? Вадим, переведи.