Сергей Мартин - Кровавый Меркурий

–– Да, но в деле задействованы ещё несколько исполнителей. Каждый из них знает немного, но вполне достаточно, чтобы в случае утечки информации нами всерьёз заинтересовалось ФСБ.

–– Это и есть "во–вторых"?

–– Вот именно. Я очень обеспокоен такой вероятностью.

–– Эту вероятность мы исключим в ближайшее время.

–– Каким образом? – недоверчиво спросил тот, кто не любил охоту.

–– Радикальным, – усмехнувшись, ответил человек в камуфляже и испытующе взглянул на собеседника. – И не нужно театральных эффектов. Вы же не наивная девица и прекрасно понимаете, что нельзя родить ребёнка и остаться непорочной. От исполнителей придётся избавиться, если мы не хотим больших головных болей в будущем. Как говорится: "Есть человек – есть проблемы, нет человека – нет проблем". Об этом позаботятся другие…

–– А вы – циник, – неприязненно произнёс первый.

–– Это комплимент? – снова криво усмехнулся охотник. – В наше время выживают только хищники, дорогой мой директор, а травоядных сжирают. Таков извечный закон жизни для всего сущего, а человек – тоже животное…

–– Может, обойдёмся без этого философствования?

–– Что, раздражает? И впрямь хватит болтовни. Да и возвращаться пора.

Оба развернулись и направились к машинам, держась ещё не раскисших обочин. Директор угрюмо молчал, глядя под ноги и стараясь не замочить ботинки. Охотник шёл уверенно и внешне выглядел невозмутимым и спокойным, вот только желваки на его скулах то и дело играли под холёной кожей, выдавая напряжённые размышления и скрытую неприязнь к собеседнику. Однако тот, занятый мрачными мыслями, не замечал косых недобрых взглядов своего высокопоставленного партнёра. Сам директор тоже был заметной фигурой в промышленных кругах оборонного комплекса, но его власть и влияние не шли ни в какое сравнение с властью и влиянием человека, пригласившего его для разговора на эту странную охоту.

Наконец, директор нарушил молчание, осторожно спросив:

–– А что будет после того, как вы вывезете продукт с завода?

–– Вас интересует дальнейшая судьба товара или?..

–– Меня интересует моя собственная судьба, чёрт возьми! – желчно воскликнул директор.

–– А–а–а, понимаю… – иронично произнёс охотник. – Вас беспокоит, как бы не оказаться в числе тех, от кого придётся избавиться. Напрасные опасения. В шахматах в дебюте игры обычно жертвуют пешками, реже лёгкими фигурами. Вы же, дорогой мой, фигура весьма важная и необходимая. От вас зависит не только вывоз продукта с завода, но и получение документации. Вы же сами внесли в план все условия по обеспечению гарантий безопасности. Так в чём же дело? С чего это вы вдруг задёргались? План работает чётко, без сбоев, а у вас уже нервы сдают. Возьмите себя в руки.

–– Господи, скорей бы всё кончилось, да убраться куда подальше… – хмуро пробормотал директор.

–– Ну, хватит! Сделаете свою часть работы – и можете убираться куда угодно. С теми деньгами, что будут на ваших счетах, поживёте по–королевски в любой точке мира. Ждать нам осталось не долго. Всё закончится через месяц–полтора. А пока готовьте товар к вывозу. Пусть этим займётся Второй. Вам незачем больше лично участвовать в каких–либо операциях с неучтёнкой. Сосредоточьтесь на главном – документации. Как только первый этап будет закончен, все ниточки к вам обрежем. Свои обязательства я всегда выполняю, но того же требую и от других. Вы всё поняли?

–– Да, конечно.

–– Вот и ладно. Встреч больше не будет, если только не возникнут чрезвычайные обстоятельства. Связь прежняя, и никаких звонков друг другу. Что ж, прощайте.

–– Прощайте.

Оба подошли каждый к своей машине и уселись в них. Заурчали моторы, чёрные джипы сверкнули на солнце лаком и хромом и, разбрызгивая снег и лужи, тронулись в путь. Вскоре лесная дорога опустела, а через минуту лес вновь наполнился звонким и радостным многоголосьем, словно забыв о недавней кровавой трагедии. Лес, этот безмолвный свидетель, оставался безучастным к человеческим мерзостям и страстям. Но ничто не могло остаться незамеченным под всевидящим оком Творца…

Брянцев не сразу понял, что требовательный и призывный звук, разбудивший его, исходит от телефона, стоящего на тумбочке у кровати. Протерев глаза и вздохнув, он снял трубку и, борясь с зевотой, сказал:

–– Алло, слушаю…

Ему ответил хорошо знакомый голос компаньона, который невозможно было спутать ни с каким другим из–за специфического присвистывания на шипящих.