Александр Петряков - Колобок

— Я ж говорю, что не помню. У меня только и дел, что смотреть, когда ко мне кто приходит и когда уходит. Тут столько всяких людей шляется, некогда мне время засекать.

— Уважаемая, — уже с жестью в голосе сказала следователь, — я ведь могу с целью дознания обеспечить вам трое суток проживания в СИЗО. Там у вас хватит времени вспомнить ваших сегодняшних посетителей.

Шатенка заерзала на стул еще сильнее и сказала:

— Ну, если примерно, то часа полтора назад.

Надежда Ивановна поняв, что ничего тут больше не добьется, сказала:

— Вот вам моя визитка. Если у вас будет информация о его местонахождении, немедленно звоните.

— Ой, ну конечно.

— До свидания.

— Да, да, — поспешно ответила инспекторша, — до свидания.

Через минуту после ее ухода из-под стола вылез подозреваемый, и его оттопыренные уши пылали, как угольки в жаровне.

— Уф, — выдохнула сидящая на стуле девица, — ну у тебя и нервы!

— Ты молодец, — сказал Миша, — не выдала.

— Еще бы я в такую минуту созналась! А чего ты такого натворил, что тебя ловят?

— Сам не знаю, зачем я ментам понадобился.

— Ну, ну, признавайся, я тебя не сдам.

— Слушай, прекрати.

— Тогда, может, продолжим?

— Прекрати. Мне надо выбраться отсюда незаметно. У вас есть запасной выход?

— Ну, допустим.

— Тогда я пошел.

— А сам найдешь выход-то, запасной?

— Постараюсь.

— Ладно, подожди, я гляну в коридор. Ой, а когда мы еще раз встретимся?

— Позвоню завтра, честное слово.

Шатенка погрозила ему пальцем, приоткрыла дверь, повертела головой в разные стороны и затем дала знак Древяскину. Он вышел в пустой коридор, и через секунду его словно ветром сдуло.

— Ну, ты и быстроногий, — рассмеялась кадровичка и закрыла дверь.

В офисе Максима Павлодаева после случившегося много говорили и удивлялись, что никто ничего не видел и не слышал, когда в кабинете директора происходила такая кошмарная уголовщина. Удивлялись также и тому, что якобы изнасилованная секретарша на обследование к гинекологу не пошла, а у шефа пропали важные бумаги.

Действительно, после происшествия Максим обнаружил, что из сейфа, ключи от которого были только у него, пропали договоры с поставщиками. Это бы еще полбеды, но вместе с ними исчезли и дополнительные соглашения, секретные, которыми вполне могла заинтересоваться прокуратура. Впрочем, эта была обычная практика для всех строительных фирм. Покупали стройматериалы за одну цену, а в отчетах шла другая.

Дело было скверным еще и потому, что сам он никак не мог добиться от своей секретарши, как это могло случиться. Следов взлома не было, ключи он носил постоянно в кармане, а бумаги пропали. Она же клялась и божилась, что не знала даже, где он хранит ключи и все такое прочее. Конечно, лгала. Не могло такого быть, что во время их встреч у нее на квартире, когда он после любовных игр, бывало, засыпал, она не интересовалась содержимым его карманов. Все женщины любопытны, это общеизвестно, и, пожалуй, как гоголевская «редкая птица долетит до середины Днепра», так и редкая представительница слабого пола удержится от соблазна залезть в карман мужа или любовника. Так что тут было все ясно: она наверняка сделала слепки с ключей и воспользовалась с коварными целями. Хотела отомстить за постоянные и пустые обещания развестись и жениться на ней? Но теперь, когда он готов был сделать этот шаг, и она знала об этом, зачем ей было так его подставлять? Если допустить, что бумаги украли насильники, то как они могли это сделать без ключей и, главное, знания кода? Чтобы открыть сейф, надо знать не только комбинацию цифр, но и произнести одно слово голосом владельца. Об этом Светлана знала, и она легко могла найти удобный случай, чтобы записать его голос на пленку. И он был уверен, что кроме нее никто не смог бы всего этого проделать. И он решил на это раз не тревожить сыщиков из милиции, а самому установить за ней слежку.

За Финляндским вокзалом вдоль тупиковых железнодорожных веток расположены бесчисленные склады. Раньше, когда Максим был прорабом, ему часто приходилось сюда приезжать, чтобы самому отгрузить стройматериалы, на месте проверив их качество. И ему помнилось, что там между вагонов постоянно шныряли беспризорные пацаны, обосновавшиеся здесь с определенными даже удобствами. Максим как-то познакомился с одним из них, стрельнувшим у него сигарету, и тот привел его в старый купейный вагон, снаружи совершенно неприглядный, ржавый, со свисающей лохмотьями зеленой краской, но внутри вполне сохранившийся. В этом вагоне обосновалась целая колония подростков всевозможных национальностей. У каждого, конечно, своя биография и причины, отчего они оказались в тупике. Жить им здесь было вполне комфортно. По ночам они, как признался его знакомец, грабили вагоны с продуктами и бытовой техникой, а днем отсыпались, пили, курили, играли в карты, приводили проституток.