Иван Аврамов - Алиби от Мари Саверни

Губин кивнул и напористо продолжил:

— Что же сказала по телефону Полина?

— Я обязательно должен об этом отчитаться?

— Опять вы — вопросом на вопрос, — неподдельно огорчился Губин. — Разумеется, вы имеете право не свидетельствовать против самого себя, однако без правды нам не обойтись, если мы хотим найти убийцу. Виталий Валерьевич, я бы убедительно посоветовал вам позаботиться о собственном алиби, если, конечно, вы им располагаете.

— Полина, — вздохнул Яворский, — попросила, чтобы я привез утром следующего дня ее международный паспорт, она ведь совсем скоро собиралась в Париж.

— Каким образом он оказался у вас?

— На прошлой неделе ей открыли визу во французском посольстве. Но именно в тот день, когда она забрала паспорт, ей предстояло посетить какую-то то ли презентацию, то ли просто вечеринку в ночном клубе. Да, вспомнил, в «Монте-Карло» — прием по случаю десятилетия творческой деятельности дизайнера одежды Краковского. Полина передала документ мне, потому что боялась «посеять» его — она иногда бывала невнимательной.

— Кто-нибудь видел, что Полина передавала вам паспорт?

Молодой миллионер посмотрел на Губина, как на ненормального.

— Извините, а вы, когда бросаете письмо в почтовый ящик или покупаете колбасу в супермаркете, берете с собой кого-нибудь в свидетели? Полина назначила мне встречу на Крещатике, возле главпочтамта, она собиралась потом спуститься в «Глобус» и как-то убить там лишние полчаса… А кто видел меня с ней возле главпочтамта, я, хоть на куски режьте, не знаю…

— Паспорт до сих пор у вас?

— Да. Если хотите, могу вам его показать.

— Виталий Валерьевич, а почему вы уехали с пикника сразу после того, как вам позвонила Полина? — беспощадно, в лоб спросил Губин, пропекая своего визави взглядом-рентгеном.

На мгновение в глазах молодого Яворского промелькнула явная растерянность — он, безусловно, не ожидал, что менту могут быть известны такие мелкие подробности, о которых известно лишь ему да француженке. Однако достаточно быстро взял себя в руки, еще раз доказав Губину, что перед ним — весьма крепкий орешек.

— Мой отъезд никак не был связан с Полиной, — отчеканил Яворский. — Я, представьте, вспомнил, что обещал Мари, — она от пуза, простите, наестся черной икры, но в последний момент забыл запастись этим деликатесом. Решил все-таки доставить ей это удовольствие, сюрпризом, так сказать.

— Целое ведро, что ли, привезли? — усмехнулся Феликс.

— Парижанка и ведро икры — понятия несовместимые, — парировал Виталий. — Мари, к счастью, не обладает аппетитом Гаргантюа. Нам с ней вполне хватило обычной баночки. А еще две я ей подарил. Да, забыл, там, в Криничном, я прихватил и пару килограммов настоящей украинской черешни.

— Сорт «Чкалов»? Мелитопольская, небось, черешня? — лениво полюбопытствовал Губин.

— Угадали, — мрачно подтвердил Виталий.

— А когда, интересно, вы выехали из леса? — поинтересовался Губин.

— Если б я знал, что это когда-нибудь понадобится, то засек бы точное время. Ну, где-то около трех…

— И как долго отсутствовали?

— Часа полтора. Может, чуть больше, — пожал плечами Яворский-младший.

— Мари не обиделась, что вы ее так внезапно покинули?

— Нет. Я ей многозначительно подмигнул. И сказал, что скоро буду.

— Не страшно ей было оставаться одной в лесу? А вам…не страшно было оставлять ее одну в лесу?

— И в том, и в другом случае — нет. Во-первых, Мари — девушка смелая, во-вторых, место я выбрал уютное и безлюдное. Несколько раз отдыхал там с друзьями, и никто никогда нам там не встретился. Между прочим, когда я вернулся, Мари сладко дремала…

«Правду говорит», — подумал Губин, а вслух произнес:

— Виталий Валерьевич, если не секрет, а где вы сделали столь ответственные закупки — икра, черешня?

— Проверить хотите? — с легким вызовом произнес молодой Яворский. — Пожалуйста. Икрой разжился в фирменном магазине «Царь-рыба» в Криничном, а черешню присмотрел на местном базарчике.

Губин насторожился: Криничное было райцентром и располагалось в пяти километрах от «райского местечка» — Сосновки. Расстояние это на «Лексусе» новейшей модификации Виталий Яворский мог преодолеть за считанные минуты.

— Последний вопрос, Виталий Валерьевич — как выглядит излюбленное ваше место отдыха на берегу лесного озера?

— Как все другие в самой что ни на есть чащобе — деревья, кусты, трава, — улыбнулся молодой Яворский. — В полусотне шагов — остатки, по всей видимости, партизанской землянки: полузасыпанная, заросшая бурьяном яма с гнилыми бревнами наката…