Владимир Плотников - По остывшим следам [Записки следователя Плетнева]

Прямо из кабинета Сойкина я позвонил в райотдел начальнику уголовного розыска.

— У вас зарегистрированы кражи колес из автопарка «скорой помощи» и покрышек из соседней автобазы?

— Минуточку, сейчас посмотрим, — ответил тот и пропал. Было слышно, как он шелестел бумагами и говорил по внутренней связи со своими подчиненными. Я ждал. Через четверть часа начальник уголовного розыска сообщил:

— Не нахожу, надо разобраться, позвоните попозже.

Спустя полчаса, когда я вновь дозвонился до него, то получил уже более четкий ответ:

— Такие кражи не зарегистрированы.

— А сотрудник по фамилии Калатозов у вас есть?

— Нет, такой фамилии не слышал.

Сойкин, поняв по выражению моего лица суть полученного ответа, шлепнул пухлой ладонью по лбу:

— Подождите, подождите, я кажется записывал ее!

Он отбросил назад несколько листков настольного календаря:

— Точно, вот она. Только не Калатозов, а Каракозов. Немного ошибся. Телефон нужен?

Я набрал номер, который дал мне Сойкин, и попросил:

— Мне бы товарища Каракозова.

— Его нет, — послышалось в ответ.

— Где его можно найти?

— У начальника.

Пришлось снова позвонить начальнику уголовного розыска.

— Вас опять беспокоит следователь. Я искал лейтенанта Калатозова, а оказалось, что мне нужен лейтенант Каракозов. У вас есть такой?

— Есть.

— Где он сейчас?

— Должен быть у себя, если не выехал по заданию.

— Я только что звонил ему. Мне ответили, что он у вас.

В трубке стало тихо. По отдаленным глухим звукам я понял, что начальник угрозыска прикрыл микрофон рукой и с кем-то что-то решает. Но на этот раз пауза была недолгой.

— Каракозов у телефона, — произнес молодой голос.

— Кто в конце июля выезжал в гаражи, расположенные недалеко от дэка имени Капранова, по поводу краж колес и покрышек?

— Я, — ответил Каракозов.

— Вы установили, кто совершил эти кражи?

— Пока нет…

— А уголовное дело возбудили?

— Нет.

— Почему?

— Надо еще немного поработать…

— Вы требования закона знаете?! — возмутился я.

Каракозов промолчал.

— Почему до сих пор не возбуждены дела? — добивался я ответа, но слова мои повисали в воздухе. И тут мне стало ясно, что Каракозов просто не может ответить на них, потому что в его компетенцию возбуждение уголовных дел не входит.

— Где материалы, которые вы собрали? — уже более спокойно спросил я.

— У меня…

— Привезите их мне немедленно!

Когда я добрался до прокуратуры, то у дверей своего кабинета увидел одетого по форме, высокого, симпатичного лейтенанта милиции. Он стоял, прислонившись к стене, и внимательно рассматривал всех, кто попадал в поле его зрения. В руке у него была папка для бумаг.

— Каракозов? — спросил я на всякий случай.

— Так точно, — ответил лейтенант.

Мы вошли в кабинет. Каракозов достал из папки несколько сколотых скрепкой листков.

— Это все?

— Все.

Доставленные Каракозовым материалы начинались с заявления Сойкина, за ним шли протокол осмотра кладовой, объяснения кладовщицы, вахтера, директора автопарка «скорой помощи», расписки в получении похищенных покрышек и колес.

— Откуда взялись эти колеса и покрышки? — спросил я у оперуполномоченного.

— Их привез мне на третьи сутки один парень из отделения, обслуживающего Октябрьский рынок.

— При чем здесь рынок?

— Читайте дальше, там сказано.

Я стал просматривать остальные бумажки: акт изъятия покрышек на рынке у колхозника Кононова, объяснение этого колхозника, объяснения ночных сторожей рынка Тимофеева и Диньмухамедова, шофера такси Ершова… И вскоре почувствовал, как учащенно забилось сердце. Я откинулся на спинку стула и постарался связно представить себе все, о чем только что узнал…

…Водитель такси Ершов работал тогда в ночную смену. После очередного рейса он подрулил к стоянке на площади Мира. Было около двух часов. Светало. Подошли двое мужчин средних лет — высокий, коротко стриженный блондин с родинкой над левой бровью, и низенький, черненький, пузатый крепыш с золотыми зубами. Оба были в заношенных костюмах, высокий — в коричневом, а низенький — в синем. Ничего не говоря, они открыли дверцы и сели на заднее сиденье.

— Куда поедем? — спросил Ершов.

— К дэка Капранова, — ответил блондин, — а дальше покажем.

В пути пассажиры молчали. Возле Дома культуры блондин потребовал свернуть направо, на какую-то асфальтированную улицу, потом налево, к свалке, вдоль которой тянулся забор. Заподозрив недоброе, Ершов поинтересовался целью поездки.