Андрей Воронин - Комбат. Русский контракт

Они вернулись домой, взмокший Алекс забрался под душ, а жена отправилась на кухню. Вот и еще один повод для уважения соседей. Невзирая на богатство, супруга Бушмена осталась простой работящей женщиной. Ведь Алекс мог нанять и повара, и служанку, и уборщицу, но ограничился только приходящим садовником. Всю работу по дому выполняла жена. Она редко сидела без дела, постоянно что-то мыла, убирала, готовила. Однажды Алекс заикнулся о прислуге и тут же услышал резкий вопрос:

– Тебя что-то не устраивает?

– Нет, просто мы уже достигли солидного возраста, надо себя поберечь.

– Когда люди начинают себя беречь, они обзаводятся разными болячками. А я, к твоему сведению, регулярно показываюсь врачам, и, как только они посоветуют мне уменьшить нагрузки, мы наймем человека. Пока же доктора вполне удовлетворены состоянием моего здоровья. И потом, Алекс, неужели ты хочешь, чтобы у нас постоянно находился посторонний человек?

– В некоторых семьях таких посторонних около десятка.

– У каждого свои привычки, но лично я не хочу допускать кого-то в свой дом.

На этом в разговоре была поставлена точка. Вернее, многоточие, поскольку оба четко осознавали, что в один далеко не прекрасный день у женщины не хватит сил заниматься хозяйством и придется нанимать прислугу.

Выйдя из душа, Бушмен лег на диван и включил телевизор. Много лет он черпал новости из солидных газет, но однажды с прискорбием заметил, что строчки перед глазами начинают расплываться и кружится голова. Перепуганный Алекс бросился к окулисту.

– Все нормально, – утешил его врач. – Обычная дальнозоркость, причем у вас она наступила позже обычного. Выпишу очки, и читайте себе на здоровье.

В очках Бушмен страшно себе не понравился. Он сменил десяток оправ, но суть оставалась прежней. В очках Бушмен выглядел слишком интеллигентным и даже немножечко беззащитным.

– Ай, брось, кто тебя видит! – пыталась уговорить его жена.

Бесполезно. Алекс предпочел отказаться от чтения. А почему нет? По утверждению статистиков, так поступает около четверти американцев. В самом деле, зачем напрягаться, если тебе все покажут и расскажут? Только в последнее время пришлось наступить на горло собственной песне. В связи с новым проектом в компанию Бушмена хлынул поток бумаг, и бизнесмен предпочел лично изучить все мало-мальски важные документы. В бизнесе перекладывать на другого чтение деловых бумаг так же опасно, как просить незнакомого человека посторожить твой бумажник.

До аналитической программы музыкального канала оставалось несколько минут, и на экране девчоночья группа меланхолично пела об угрозе глобального потепления через призму отношений с неким молодым человеком. Надо сказать честно, Алекс прохладно относился к современной музыке. Больше того, его временами бесило засилье в поп-индустрии девчоночьих и мальчишечьих коллективов. И ладно бы они пели о том, что успели узнать и прочувствовать: первой любви, школьных делах, детских играх. Так нет же, некоторые слишком умные поэты-песенники вкладывают в их уста тексты об охране окружающей среды, борьбе с терроризмом. Они бы еще о старческих болезнях запели!

Бушмен предпочитал джаз. Ну ладно – Алекс, ему в принципе не было нужды любить современную эстраду. Его дело – растиражировать уже готовые записи. Но Бушмен знал нескольких удачливых продюсеров, крайне негативно воспринимавших популярную музыку. И как относиться к тезису, будто человек только тогда хорошо выполняет свою работу, если любит ее? Наверное, с известной долей скептицизма. У удачливых продюсеров было чутье. От эстрадной музыки их тошнило, зато они чувствовали, что эти мальчики или девочки способны завоевать сердца миллионов тинейджеров. И вкладывали деньги в потенциальных звезд, очень редко при этом ошибаясь.

Началась аналитическая программа. Вел ее известный в музыкальных кругах человек, тоже обладавший своего рода уникальным чутьем. Он частенько угадывал в никому не известных командах будущих кумиров. Для Алекса его пророчества являлись руководством к действию. Если группа находилась в пределах досягаемости, он узнавал, с какой из звукозаписывающих студий она заключила контракт. Бушмен договаривался с владельцами студии и начинал штамповать диски певцов. Сначала крошечными партиями, а потом… У него был случай, когда благодаря подсказке аналитика он перехватил начинающего певца. Тиражи его компактов за два года выросли с десяти тысяч до миллиона экземпляров. Понятно, что большая часть денег уходила певцу и его продюсеру, но Бушмену тоже кое-что перепадало. Причем музыкант очень сильно удивился бы, узнав, сколько денег зарабатывает фабрикант на его творчестве.