Андрей Анисимов - Исповедь шлюхи

Мэр пообещал механикам премию из своего фонда, если в течение нескольких часов они отремонтируют хотя бы два ЗИЛа. Положив трубку, продиктовал секретарше факс в Москву, где требовал у министра финансов срочно выделить ему средства на покупку двух пожарных машин. В противном случае грозил пожаловаться президенту.

Покончив с неприятной текучкой, решил дать себе передышку и, чтобы снять негатив, взялся за приятное дело. Вызвал секретаршу Юлю, попросил никого к нему не пускать и сел готовить указ о введении в Глухове института почетных граждан города. Вскоре на чистом листе бумаги начал вырисовываться принцип наградного документа: «Почетными гражданами могут стать глуховчане, внесшие заметный вклад в развитие родного города или прославившие его своими заслугами в любой форме общественной деятельности. В спорте, в ратном подвиге или в особо ярком поступке. «В особо ярком поступке» вычеркнул. Вписал «или в ином социально значимом деянии». Еще раз перечитав документ, уже решил отдать его Юле для перепечатки, но секретарша вошла сама:

— Тихон Иннокентьевич, в приемной Межрицкая с какой-то женщиной. Я не знаю, как быть. Вы же просили никого не пускать?

— Руфину Абрамовну, Юля, я приму даже ночью. — Раздраженно произнес мэр, вскочил из-за стола и ринулся в приемную. Директриса детского дома сидела в кресле, рядом с ней стояла молодая женщина с покрасневшими от слез глазами.

— Прости, мама Руфа. Юля не поняла, что к тебе это не относится. Заходите, пожалуйста. — Он помог Межрицкой подняться с кресла и под руку проводил в кабинет. Заметив, что ее молодая спутница осталась в приемной он, было позвал и ее, но Руфина Абрамовна не позволила.

— Пусть Лена немного посидит. Я тебе таки сначала выложу, что я про всех вас думаю, а потом ты ее примешь.

Услышав метал в голосе обычно приветливой Руфины Абрамовны, Тихон понял что она в бешенстве и попытался усадить Межрицкую в кресло:

— Что случилась, мама Руфа?

Она предпочла стоять:

— Ты еще спрашиваешь, что случилось?! Я тебе отвечу. Таки случилась подлость. Даже если ты лично в этом не виноват, что творится в твоем городе, должен знать. Иначе таки зачем я за тебя голосовала!?

— Мама Руфа, объясни, пожалуйста, а потом ругай.

— Таки слушай. Женщина, которая сейчас в приемной, вдова убитого в Афганистане летчика. Во время похорон его останков она перенесла глубочайший, жуткий, можно сказать, стресс. Потеряла память и шесть лет провела в психиатрических больницах. Наконец, выздоровела, таки вернулась в родной город, а в ее квартире живут чужие люди. Как это называется, Тихон?

— Здесь, так сказать, какое-то недоразумение. — Пытался защищаться Постников.

— Теперь у вас это таки называется недоразумение? А по-моему, это, мой мальчик, бандитизм. Это хуже чем бандитизм. Не всякий бандит поднимет руку на вдову афганца. А ты поднял!

— Мама Руфа!? Но причем тут я? Эту женщину я лично никогда не видел и не знал о ее существовании. Случай, согласен, так сказать, отвратительный. Сейчас разберемся. А кто там сейчас живет?

— Ты не знаешь? Там живет Ася, таки дочка владельца молокозавода Паперного.

Постников уселся в кресло и схватил внутренний телефон. Номер не отвечал. Тогда он выбежал в приемную и крикнул Юле:

— Найди мне Стеколкина. Он мне нужен срочно! — Затем вернулся в кабинет: — Сядь, мама Руфа. Недвижимостью у меня ведает Стеколкин.

— Это тот самый?

— Да.

— И такого человека ты таки допустил баллотироваться в мэры?

— Его выдвинули представители администрации…

— Таки хороша у тебя администрация. — Усмехнулась Руфина Абрамовна.

— Люди у нас разные, но работать один я не могу. — Ответил Тихон и опять выбежал в приемную. Юля только что вернулась.

— Стеколкина на рабочем месте нет. Он где-то в городе.

— Вернется, сразу ко мне. — Постников подошел к молодой женщине: — Как вас зовут?

— Лена. Лена Ситенкова.

— Ситенкова… — Постников наморщил лоб: — Почему-то эта фамилия мне знакома.

— Мою дочку Ирочку удочерил ваш друг.

— Олежка!? Ирочка — ваша дочь?

— Да.

— А он знает?

— Знает. С вашим другом Руфина Абрамовна говорила по телефону.

— Леночка, как вас по отчеству?

— Не надо отчества, я привыкла так. А вообще-то отчество у меня не трудное — Ивановна.

— Вот что, Елена Ивановна, вы где-нибудь работаете? А то у меня есть, так сказать, возможность в экстренных случаях оказывать помощь людям из своего фонда.

— Спасибо, я начинаю работать учительницей в детском доме, и у меня с деньгами все в порядке. Вот с жильем…