– Ладно. Я ее толкнул. Не рассчитал. Припугнуть хотел.
Прозвучало это буднично, как если бы речь шла о чем-то само собой разумеющемся. Никонов поднял голову, слушая.
– Припугнуть? – прохрипел Северцев. – Для чего?
– Она изменяла мне и не признавалась, гражданин следователь. Отнекивалась, а сама в глаза смотрела и улыбалась. Нахально так. Мол, все равно не поймаешь и не докажешь.
Ручка Северцева бегала по бланку протокола.
– Откуда у вас уверенность в изменах жены? – осведомился он, не поднимая головы.
– Так очевидно же, – сказал дядечка. – Я в третий раз женат. Изучил их повадки. Начинается всегда одинаково. И симптомы одинаковые.
– Какие симптомы? – спросил Северцев, не переставая писать.
– Нервные они становятся. Все им дома не так, будто дерьмом намазано. К себе не подпускают. Психуют по малейшему поводу. Ну и пропадать начинают неизвестно где. Потом отбрехиваются. Я Лиле так и сказал: «Хорошо, бегаешь ты налево. Признайся только. Не ври мне в глаза. Не выношу». А она: нет и нет. И улыбается.
– Кто любовник? – спросил Северцев. – Выяснили?
– Да какая разница! Важен факт, а не то, с кем, где и сколько. Повинилась бы, ничего бы не случилось. Я правду услышать хотел. Чтобы за дурака не держала…
Слушая этот нелепый и ужасный в своей обыденности рассказ, Никонов вспомнил взгляды Аллы, ее реплики и поведение. У него не осталось никаких сомнений в том, что она ему лгала. Он видел ее насквозь. И ему хотелось убить ее. Даже не за измену. За обман. За то, что кормила его ужином, а сама думала о другом.
Никонов спрятал дела в сейф, вышел на улицу, перешел через дорогу в чахлый сквер напротив управления и позвонил Алле.
– Чего тебе? – спросила она.
Голос был раздраженный. Нет, не раздраженный. Беспокойный какой-то. Как будто Алла спешила куда-то и хотела побыстрее закончить разговор, чтобы заняться прерванным делом.
– Ты где? – спросил Никонов, наливаясь гневом.
– Дома, дома. Говори быстрее. Некогда.
Он услышал далекий голос Лоры и успокоился. Она действительно была дома. Может, странности в ее поведении вызваны какими-то другими причинами? Может, он напрасно себя накручивает?
– Купить вечером что-нибудь? – спросил Никонов. – Хлеб, молоко, еще что-то?
– Я сама все куплю, – сказала Алла. – Пока.
– Пока, – машинально ответил он.
Подозрения рассеялись окончательно. Он купил себе два эскимо и съел их, сидя на недавно покрашенной скамейке. Второе мороженое подтаяло и несколько раз капнуло на брюки, но Никонова это ничуть не огорчило. Сгустившиеся на горизонте тучи сами собой разошлись, грозы не приключилось, небо было чистым и безоблачным. Насвистывая непонятно когда и где прилипшую мелодию, Никонов отправился на рабочее место. О существовании жены он больше не вспоминал до самого вечера.
Обычно Никонов любил побыть дома в одиночестве. Чтобы никто не галдел, не мешал, не лез со своими мнениями, не грузил своими проблемами. Человеку необходимо личное пространство. Когда все время находишься среди людей, даже самых близких и любимых, у тебя начинают сдавать нервы.
Обычно, не застав жену и дочь дома, Никонов усаживался с подносом перед телевизором, прихватывал газету или книгу и впадал в своеобразную нирвану на диване. Но сегодня он наспех перекусил в кухне и, не включая свет, стал перед окном, из которого была видна та часть двора, которую нужно было пересечь, чтобы попасть в подъезд. Он никогда раньше такого не делал. Он понимал, что ведет себя как мальчишка, и злился. Но гораздо сильнее он злился на Аллу. В этот момент он понимал мужа-убийцу, вытолкнувшего супругу в окно. Того человека тоже бесило поведение женщины, которой он доверял, но, как выяснилось, напрасно.
По пути домой Никонов заскочил в торговый центр, где размещался магазинчик Аллы. Как он и предвидел, ее там не оказалось. На звонки она не отвечала. Вот и думай что хочешь. И то, чего не хочешь, тоже.
Не выдержав испытания ожиданием и одиночеством, Никонов набрал Лору.
– Мама не звонила? – спросил он.
– Нет, – ответила дочь. – А что?
– Ничего, – сказал Никонов. – Ты где? Домой скоро?
– Занимаюсь у подруги, – сказала Лора. – В десять буду.
Он посмотрел на часы.
– В девять!
– Я не маленькая!
– В девять, тебе сказано, – повысил голос Никонов. – В городе черт знает что творится.
– Что творится? – сбавила обороты Лора.
– Девушки пропадают.
– Маньяк?
– Не знаю, – признался Никонов. – Но факт остается фактом.
Читать дальше