Сергей Майдуков - С риском для жизни

— Нет, — отрезал Тигран, и Шарко ему моментально поверил. — Я, в отличие от тебя, уговоры соблюдаю. Пока их другие не нарушат.

Прокурор потер лоб с такой силой, словно хотел содрать с него кожу.

— Почему же тогда… — Он облизал бордовые губы, собираясь с мыслями. — Почему тогда ты мне старые видео слал? Думаешь, я не заметил? У Оли на лице ссадина. И челка везде одинаковой длины.

— Все верно, — согласился Тигран. — Не хотел девушку травмировать. Наснимал роликов впрок, было дело. Но она жива. Ты очень скоро в этом убедишься. Поезжай домой, у консьержа тебя посылочка дожидается. Потом перезвонишь.

Связь оборвалась. Сперва медленно, а потом все быстрее и быстрее Шарко устремился вниз по лестнице, затянутой красной ковровой дорожкой. Через десять минут он был возле своего дома. Еще через минуту, вернувшись в «мерседес», раскрутил элегантную коробку из-под дорогого шотландского виски. Внутри лежала тряпица, а в тряпице — прозрачный кулек, наполненный красной жидкостью, подозрительно смахивающей на кровь. Осторожно пощупав снаружи, Шарко убедился, что там находится также что-то маленькое, плоское, упругое. Он понял, что это такое, еще до того, как заглянул внутрь и, не боясь запачкаться, вытащил аккуратное желтое ухо с золотой сережкой в форме бараньей головы. Ольга была овном по гороскопу, и эти сережки подарил ей на день рождения любящий папа.

Шарко задохнулся, схватил себя за воротник и рванул окровавленными пальцами. Ему хотелось завыть по-волчьи, но вместо этого он издал прерывистую серию рыдающих смешков. Оленька не погибла. Ее ухо было как живое, хотя и залитое кровью. Она лишилась уха все из-за того же любящего папочки. Как мог он купиться на рассуждения какой-то безмозглой журналистки? Теперь по его вине Оля изуродована. Но зато она жива, жива!

Едва не выронив мобильник из скользких пальцев, Шарко позвонил Тиграну.

— Что ты хочешь? — спросил он.

— Лучше скажи, чего хочешь ты, — предложил Тигран, усмехаясь. — Хорошенько подумай и скажи.

— Я… Не трогай больше Олю.

— Ладно. Но это тебе дорого обойдется. Твои псы моих ребят положили. За это компенсация полагается.

— Я заплачу, — торопливо произнес Шарко.

— Заплатишь, куда ты денешься, — насмешливо сказал Тигран. — Но для начала Болосовых отпусти. И чтобы никаких протоколов о задержании, никаких приводов и прочей мути. А по делу об ограблении посадишь Игоря Красозова. Арестуешь, посадишь и выбьешь показания. Он меня достал. Заколебал меня, понял? Все, выполняй.

— Но…

Шарко понял, что говорит в пустоту. Тигран его уже не слушал. В этом не было необходимости. Он знал, что его требования будут выполнены.

— Ничего, — пробормотал прокурор, суетливо вытирая пальцы тряпицей из-под сиденья. — Ничего, ничего…

Некоторое время он размышлял, как поступить с отрезанным ухом, а потом решил, что хранить его нельзя. Анжелу удар хватит, если наткнется. Да и вообще…

Подавив желание вытащить сережку, Шарко подогнал «мерседес» к мусорным бакам и избавился от свертка. На обратном пути его вывернуло наизнанку.

— У, пьянь, — с ненавистью прошипела дама, проходившая мимо. — А еще на «мерседесе».

Шарко утер губы, сплюнул и сел за руль. Запах блевотины изо рта показался ему символичным. Такой человек, как он, не мог пахнуть иначе.

Разумеется, это была минутная слабость. Но ситуация была не такова, чтобы расслабляться, вот уж нет. Шарко включил зажигание и поехал в прокуратуру.

Кровать в спальне Тиграна была раза в полтора больше, чем самая большая кровать, которую можно себе представить. Она была изготовлена по заказу прежним владельцем дома, который вдруг ни с того ни с сего фактически безвозмездно передал всю свою собственность во владение Тиграна, а сам взял да и испарился.

Если бы полиция поискала как следует, она бы непременно отыскала этого бескорыстного доброхота. Он еще не вполне разложился, и при желании его даже можно было опознать. Впрочем, такого желания у ближайших родственников покойного не возникало, судя по тому, что они тоже куда-то запропастились. А чего же в таком случае полицейским штаны рвать? Поскольку сигналов не поступало, то и беспокоиться не о чем. Можно спокойно заниматься своими важными полицейскими делами, а в свободное время возводить загородные дома, обкатывать новенькие внедорожники и нежиться на лучших курортах мира.

Нельзя сказать, чтобы Тиграна все это совсем уж не касалось, но не волновало — это точно. Ему нравился дом, ему нравилась кровать. Прежний владелец был большим любителем молоденьких девушек. Он запускал их в спальню целыми стайками и резвился с ними на своей супер-кровати, снимая эти забавы на две видеокамеры, вмонтированные в потолок.