Олег Красин - Невидимый рубеж. Книга первая. Операция начнется в полдень

– Думаешь, не знаю, кто сделал? – спросил Костя, выпивая коньяк и морщась то ли от его вкуса, то ли от своего знания, – это люди Матвея. Эти суки завалили моих ребят!

– Так что теперь? Война? – спросил озабоченно Цыганков.

– Нет, с Матвеем бодаться себе дороже. Он может подтянуть сельмашевских или чеченов, тогда нам вообще перекроют кислород, даже ваша контора не поможет. У меня пехоты не хватит, чтобы всех завалить. Так что, Саша, жалко пацанов, но воевать из-за них я не буду.

– Понятно, понятно! – пробормотал Александр.

Итак, становилось ясно, что нападение на Виккерс организовал Матвей в отместку за ее связь с правоохранителями. Наверное, нашли передатчик в сумке и все поняли.

От лечащего врача Цыганков узнал, что Маргарите стало лучше.

– Слушай, Серджио, пойдем вместе, а то мне одному идти как-то не по себе, такое ощущение, словно я близкий родственник безнадежного больного.

Цыганков иногда называл Забелина на итальянский манер, узнав, что лет десять назад Сергей являлся страстным фанатом итальянской эстрады. Цыганков, не в пример приятелю, увлекался тяжелым роком – Слейдом и Лед Зеппелином. Это была серьезная мужская музыка, а не девчачьи кумиры, вроде Пупо или Тото Кутуньо.

– Не пойму, что тут сложного? Купи цветы, фрукты. У меня куча работы, – Сергей показал на стопку дел, лежавших на столе в некотором беспорядке. – Надо информацию прочитать, наложить резолюции.

– Не превращайся в бюрократа, мы же опера! Потом напишешь все, что нужно. У тебя в отделении ребята опытные, сами знают, что делать.

– Знать-то знают, – не соглашался Забелин, – но нас тоже контролируют. Завтра Кислицын соберет дела и увидит, что я не сделал никаких записей, вызовет на ковер и устроит торжественную порку, как солдата Швейка. Шумилову достанется в свою очередь за меня. Вот такие пироги! – И все же посмотрев на недовольное лицо друга, он все же сжалился: – Однако на улицу выйти надо, ты прав! Немного развеяться не помешает, а то голова уже перестала соображать. Поехали!

Они купили все, что покупают в таких случаях, навещая больных, и на оперативной машине в мгновение ока добрались до больницы. Поднявшись на третий этаж, прошли немного по коридору, повернули несколько раз и уткнулись в грузного пожилого человека в милицейской форме. Тот мирно дремал на стуле возле крайней палаты у окна. Милиционер был явно пенсионного возраста и, вероятно, дослуживал последние дни.

Цыганков не сдержался:

– Они бы еще вохровца 6сюда поставили, мать их!

Забелин потряс милиционера за плечо:

– Товарищ милиционер…

– А? Что? – пожилой охранник открыл глаза и непонимающе уставился на двух стоящих перед ним мужчин.

– Федеральная служба контрразведки, – представился Цыганков, доставая и показывая удостоверение. – Маргарита Виккерс здесь лежит?

– Здесь, здесь, – пробормотал милиционер.

– Нам надо с ней переговорить, а вам спать надо дома, а не на посту. Вы разве не знаете, что она ранена? Может быть повторное покушение.

– Нет, не знал! – испуганно проговорил пожилой милиционер и инстинктивно провел рукой по поясу, где у него на ремне должна была находиться кобура с пистолетом.

Цыганков невольно проследил взглядом.

– А где оружие? – спросил он. – Сейчас не советские времена, когда можно было ходить с огурцом. Папаша, я вас спрашиваю?

Забелин взял друга за локоть:

– Саня, не кипятись, видишь, начальство тупо подставило мужиков, и хорошо хоть без трупов обошлось. Давай зайдем к Виккерс, а потом сообщим обо всем Шумилову.

Тихо приоткрыв дверь, они вошли в палату. В просторной белой комнате стояла одна кровать, на которой лежала Маргарита, закутанная одеялом до подбородка, рядом стояли две капельницы. В углу на небольшом столике лежали фрукты, конфеты, коробки с соком. Виккерс не спала. Она увидела входивших мужчин и сразу узнала Цыганкова.

– Саша, – сказала она слабым голосом, – здравствуй!

– Рита, как себя чувствуешь? – Цыганков подошел ближе к кровати. Он увидел тонкую бескровную руку молодой женщины, лежавшую поверх одеяла, и погладил ее, словно успокаивая. Рука Маргариты была холодной.

– Вроде лучше! – тихо произнесла Виккерс. – Я недавно проснулась, врачи уже осмотрели. Говорят, иду на поправку.

– Знаешь, как мне жаль, что все так случилось, – сказал расстроено Александр. – Мы же должны были тебя защищать…

– Чего теперь себя винить, что сделано, то сделано! А у меня совсем нет времени здесь разлеживаться, – не сдержавшись, с досадой произнесла Маргарита и вопросительно посмотрела на Забелина.