Владимир Колычев - Волчьи законы тайги

– Что, прямо сейчас?

– Ну а чо? Данила покурить выйдет…

– А обручальное кольцо? А свадьба?

– Так это пережитки прошлого…

– Сам ты пережиток… Все, достал! Вали на свое место!

Данила чувствовал, что наступил момент истины. Слишком уж грубо Вита отшила Тимоху. Парень мог обидеться, нагрубить или даже ударить. Похоже, она и сама с опаской ждала, чем все это закончится. И с надеждой посмотрела на Данилу. Дескать, если что, выручай. Как будто знала, что не жалует он этого ухаря.

Но Тимоха проглотил обиду и даже перебрался на свое место. И уже оттуда принялся загружать девушку лапшой собственного приготовления, которую она вполне успешно отбрасывала в сторону. А потом появился Степан с парой шампанского.

– Данила у нас в завязке, – откупоривая бутылку, во всеуслышанье объявил Тимоха. – Он не пьет.

– Так и я вроде бы зашилась, – засмеялась девушка.

– Ну, так мы разошьем…

– Расшивалки не хватит… Давай, наливай!.. До краев не надо, балда!

Шампанское Вите не понравилось. Кислятина, сказала она. Но, тем не менее, одну бутылку осилила легко, без помощников; и не стала возражать, когда Тимоха откупорил для нее вторую.

– А у тебя что, правда, мужика никогда не было? – спросил он.

– Я тебе не баба, чтобы под мужика ложиться, – хмыкнула Вита.

Она слегка захмелела, но продолжала идти против ветра.

– Ну, не под мужиком, так под мужчиной…

– А тебе зачем знать? Сам хочешь попробовать?

– Ну, не отказался бы! – как кот на сметану облизнулся Тимоха.

– Под мужчиной?!.. Фу-у! Какой ты у нас!

– А я с мужчиной не хочу, – прогудел Степан. – Я с тобой, Витка, хочу!

Данила не выдержал, спрыгнул со своей полки, достал из кармана куртки сигареты.

– Противно слушать, – глянув на Степана, сказал он.

– А ты не слушай! – огрызнулся тот.

– А можно и я не буду тебя слушать? – спросила девушка и вышла в тамбур вслед за Данилой.

Подошла к нему, мягко взяла руку, в которой он держал пачку сигарет, приподняла ее.

– Что там у тебя? Красный «Мальборо»? Угостишь?

– Угощу.

Он позволил ей вытащить из пачки сигарету, щелкнуть зажигалкой.

– Вот придурки, достали уже! – выдув под потолок струю дыма, вроде как дружелюбно, с отстраненной насмешкой сказала она. – Как мухи липнут.

Чуть-чуть подумав, добавила:

– Как мухи на сладкое!

– Так ты повод даешь, потому и липнут.

– Я?! Повод даю?! – вскинулась она. – А если я шапманское люблю?

– Ты же сама говорила, что кислятина…

– Я говорила? А ты что, подслушивал?.. Лежишь себе на полке, ждешь чего-то… Может, ты ждешь, когда они со мной вдвоем, а? Ты что, вуайерист? Или присоединиться хочешь?

– Мало выпила? – с насмешкой и упреком посмотрел на нее Данила.

– Извини, – опомнилась она. – Нашло что-то… А то, что не пьешь с нами, правильно делаешь. Когда что-то ценное везешь, надо быть осторожным, а то напоят и обдерут как липку…

– О чем ты? – удивленно посмотрел на нее Данила. – Что я ценное везу?!

– Да это я так, маму вспомнила… Я и сама ценность большую везу. А веду себя неосторожно…

– И что за ценность?

– Ну, я же не спрашиваю, что там у тебя… Да и нет у тебя такого. Девственность я свою везу… Ты бы посматривал за мной, ладно? А то вдруг набросятся… Черт! Вспомни козлов, и появятся!

Из коридора в тамбур зашли Тимоха и Степан. Руки в брюки, в движениях агрессивная небрежность.

– Ой, мальчики, а я уже все! – затушив сигарету, весело объявила Вита. – Вы здесь пока побудьте, а я закроюсь, мне переодеться надо. Я быстро…

Она вышла из тамбура, и Данила один на один остался с парой озабоченных приятелей.

– Ну, и о чем вы здесь терли? – недобро усмехнулся Тимоха.

– О жизни, о любви.

Данила не стал смотреть ему в глаза, чтобы не спровоцировать всплеск более жестких эмоций.

– И о чем договорились? – с угрожающим видом спросил Степан.

Чувствовалось, что парень хорошо под градусом. Еще не шатается и даже язык не заплетается, но кулаки уже чешутся.

– Ни о чем.

– Вот это правильно, – смягчился Тимоха. – Если хочешь с ней, в очередь становись. Мы тут уже договорились. Я первый, Степа второй, ну а ты, стало быть, третий…

– А с ней вы договорились? – пренебрежительно усмехнулся Данила.

– Зачем? Напьется, сама запросит…

– А если не запросит?

– Ну, я ей намекну. Она не дура, поймет…

– А если дура?

– Я не понимаю, ты, вообще, к чему клонишь? – нахохлился Тимоха.

– Да к тому, что если насильничать будете, я с вами церемониться не стану…