Дэнни Кинг - Дневник грабителя

— Давай сюда, — говорю я, сдаваясь, и засовываю инструкцию себе за пазуху.

Мы с Олли редко ругаемся. Если бы вы увидели нас в кабаке... или... или же в любом другом месте, где мы бываем вдвоем, то определенно решили бы, что еще не встречали более дружных, чем я и он, парней. Просто во время работы, ну, вы понимаете, о чем я, мы оба постоянно пребываем в сильном напряжении. Меня все время преследует такое чувство, что мой напарник работает плохо, слишком часто отвлекается на разную ерунду, а при возникновении опасности, не задумываясь, бросит меня на растерзание копам. Уверен, и Олли ощущает то же самое, только я во время работы никогда не занимаюсь разными глупостями — в этом плане ему жаловаться не на что.

— По-моему, того, что мы выбрали, вполне достаточно, — говорю я. — Пора сваливать.

Я беру микроволновку, видак и кожаный пиджак (вообще-то если бы я надел пиджак на себя, то смог бы взять что-нибудь еще, например, камеру. Телек, естественно, оставил бы для Олли).

— Хватай, что сможешь, отнесем в фургон первую партию.

Я прислоняю свой груз к стене, достаю ключи от фургона и беру их в зубы. Лучше сделать это сейчас, чем шарить по карманам на углу улицы со всем этим добром в руках на глазах у выглядывающих из окон соседей бедолаги, дом которого мы только что обчистили.

— Готов?

— Подожди, — отвечает Олли. — Где здесь сортир? Мне вдруг захотелось по-большому.

— Что? Да ты в своем уме? Давай перетаскаем все в фургон и поскорее смоемся отсюда!

— Я чувствую, что через минуту взорвусь, — говорит Олли с таким выражением лица, какое бывает у всех людей, жаждущих облегчиться.

— Почему ты не сходил в сортир перед тем, как мы сюда поехали?

— Простите, пожалуйста, тогда я не испытывал такой нужды. — Лицо Олли напрягается сильнее. — Послушай, я и сам надеялся, что по-нормальному справлюсь с работой, а уж потом спокойно обосрусь, но так не получается. — Он смотрит на меня, а я на него сквозь темень, заполняющую гостиную. — Терпеть я больше не в состоянии. Еще немного, и моя задница просто лопнет.

С этими словами Олли отправляется на поиски сортира.

— Наверное, следует подняться на второй этаж, так ведь?

— Не знаю. Давай побыстрее, — отвечаю я. — Идиот! — бормочу я себе под нос.

— Все будет в порядке, не паникуй! Мы можем пробыть здесь хоть всю ночь.

В этом он в некотором смысле прав. Владелец дома, в который мы вломились, работает пожарным. На него нас навел один парень, часто наведывающийся в ближайшую пивную, — навел, естественно, за определенную мзду. Какой дурак станет предавать своих знакомых, если ему не предлагают за услугу хорошей выпивки? Короче говоря, Пожарный Фред на этой неделе каждый день работает в ночную смену, и на ограбление его дома у нас есть не меньше восьми часов.

Однако зачастую взломщиков ловит вовсе не хозяин, а сосед или соседушка из дома напротив, наблюдающие за окрестностями при помощи бинокля, чуть отодвинув шторку на окне. Подобные занятия относятся к сфере так называемого соседского шпионажа. Сюда же причисляются и чаепития по вечерам в среду с обсуждением выдающейся на улицу пристройки к кухне дома номер восемнадцать. И перемывание косточек Венди, дочери Одри, которую кто-то видел за магазинами в компании экспедиторов курящей (а ведь она еще и школу не окончила). И обмен впечатлениями о въехавшем в дом номер сорок три семействе негров, а также о падении цен на жилье. Все это соседский шпионаж, распускание сплетен или, точнее, сование носа не в свои дела.

— Только не стягивай перчатки, — спокойно говорю я вслед Олли.

— Почему это? Думаешь, копы захотят снять отпечатки пальцев с моей задницы? — доносится до меня откуда-то сверху его ответ.

Пока Олли на втором этаже, я еще раз внимательно оглядываюсь вокруг. Осмотр помещения перед уходом, если у тебя есть свободная минутка, никогда не бывает лишним. На серванте фотография Фреда — или как его там зовут, не знаю. Он в форме, рядом с ним чудаковатые старикашка и старушонка, наверняка родители. Этот Фред довольно здоровый малый и смотрит в объектив фотоаппарата с чувством собственного достоинства. Его старики — тоже. Я разглядываю снимок не долго. Забивать себе голову мыслями о людях, которых обчищаешь, во избежание зарождения каких-нибудь чувств к ним не рекомендуется.

Ни за что не согласился бы, например, провести целый день в магазинчике на углу, наблюдая за тем, как с утра до ночи в нем работает мистер Синг: как он расставляет товар по полкам, следит за ним и как подсчитывает жалкие гроши, полученные за четырнадцать-пятнадцать рабочих часов в сутки. Именно этими деньгами он расплачивается за аренду помещения, на них же кормит семью, а какую-то часть откладывает на будущее, чтобы через несколько лет быть в состоянии платить за учебу сына в университете. Знать обо всех этих вещах тебе ник чему. Ты не должен о них беспокоиться. Для тебя важно единственное: чтобы мистер Синг не смотрел в твою сторону, когда ты проходишь мимо полок с моющими средствами.