Алистер Маклин - Страх открывает двери

— А у меня трое!.. — На самом деле у меня не было ни одного… Теперь не было. И я даже не женат. Теперь…

Долгую минуту мы стояли друг против друга, уцепившись за мачту, в то время как «Матепан» то вздымался, то зловеще кренился в почти непроглядной тьме под нависшей над нами площадкой. Но кроме свиста насыщенного дождем ветра в снастях ни один звук не нарушал безмолвия этой долгой минуты. Я изменил тактику.

— От этого зависит жизнь людей, капитан Занмис. Не спрашивайте, откуда я знаю это, но я это знаю. Неужели вы хотите, чтобы пошли разговоры, что капитан Занмис не захотел подождать десять минут и из-за этого погибли люди?

Снова тишина, лишь звук дождя, падающего в волнующуюся тьму за кормой, потом последовал ответ капитана:

— Десять минут! И ни одной минутой больше!

Я быстро сбросил ботинки и верхнюю одежду, проверил, все ли в порядке, надел маску и, спотыкаясь, пошел на нос, снова вспомнив, сам не знаю, по какой причине, Германа Яблонски, спящего сном праведника на своей кровати красного дерева. Я выждал, пока поднялась особенно высокая волна, и, когда она проходила мимо носа «Матепана», спустился глубоко в воду, шагнув прямо в море, и схватился за канат, которым «Матепан» был привязан к колонне.

Перебирая руками по канату, я приблизился к опоре. Расстояние было не более двадцати футов, но меня так швыряло и бросало, что, не будь я в маске, я бы досыта наглотался морской воды. На опору меня бросило еще до того, как я успел сообразить, что я добрался до нее, и я выпустил канат и попытался ухватиться за опору. С таким же успехом я мог бы попытаться обнять железнодорожную цистерну, ибо их диаметры были примерно одинаковы.

Меня чуть не отнесло, но я вовремя успел ухватиться за канат и, держась за него, обогнул огромную стальную колонну слева. Это было нелегко. Каждый раз, как нос «Матепана» поднимался вместе с кормой, канат натягиваяся и крепко прижимал мою руку к колонне, но, пока мои пальцы целы, я не обращал на это внимания. Когда мне удалось повернуться к волне спиной, я выпустил канат из рук, нырнул и стал спускаться вдоль опоры в глубину, подобно тому, как конголезский мальчик спускается по стволу высокой пальмы. Эндрю так же ловко орудовал шнуром, как и раньше. Десять футов — ничего! Двадцать — ничего! Тридцать — ничего!.. Сердце уже стало учащенно биться, голова кружиться — я уже достиг той глубины, на которой пребывание в такой маске, как моя, становится опасным для жизни. Я быстро поплыл наверх и, когда до поверхности оставалось футов пятнадцать, немного отдохнул, держась за опору — как кошка держится за ствол дерева, когда не может опуститься вниз.

От десяти минут, подаренных мне капитаном, оставалось только пять. Время мое истекало… И все-таки это должна быть именно та нефтебаза! Иначе и быть не могло! Сам генерал сказал это, а он не стал бы лгать человеку, у которого не было ни единого шанса спастись. А если даже я мог усомниться в словах генерала, то человек с тяжелой поскрипывающей походкой, тот, что принес в комнату поднос с напитками, уже окончательно убедил меня в правильности моего предположения.

И тем не менее я ничего не нашел ни на танкере, ни под ним. Не было ничего и на самой платформе — я мог бы в этом поклясться! А если этого не было на площадке, значит, оно должно было находиться под площадкой и в этом случае должно быть прикреплено проволокой или цепью. А эта проволока или цепь должна быть прикреплена под водой у одной из этих гигантских опор, которые поддерживали площадку.

Я старался мыслить как можно быстрее. Какую же из четырнадцати опор они могли использовать? Почти наверняка можно исключить восемь опор, которые держат площадку с буровой вышкой, — там слишком активная деятельность, много света, слишком много глаз и вообще слишком опасно. Следовательно, это должны быть опоры, поддерживающие площадку для вертолета, под которыми и пришвартовался «Матепан», а точнее — ведь я должен был как можно точнее локализовать район моих поисков, ибо оставались считанные минуты, — на стороне, выходящей в море, а не на стороне, ближайшей к берегу, поскольку со стороны берега была всегда опасность появления какого-нибудь судна.

Я уже обследовал среднюю из трех опор, обращенных в сторону открытого моря, — ту, у которой был пришвартован «Матепан». Вопрос о том, какую из двух оставшихся мне осмотреть, решился сразу же с помощью очень простого обстоятельства: мой спасательный шнур обвился вокруг левой угловой колонны. Я поднялся на поверхность, дернул шнур два раза, давая знать, что его следует немного отпустить, оттолкнулся и поплыл к угловой опоре.