Михаил Гребенюк - Дважды разыскиваемые

- Чем занимаешься?- спросил Сорокин.

- Кражами. Преступники побывали в трех магазинах, оставили следы, однако мы топчемся на месте - никак не наберем темп.

- Почему?

- Наверное, разучились работать… Шучу, шучу,- улыбнулся Прозоров. -Как твои «таксисты»? По-прежнему гуляют?

- К сожалению, - вздохнул Сорокин.

- Я сегодня слышал о их новом набеге. Не кажется ли тебе, что это дело пора передать нам? Не сердись, пожалуйста. У нас все-таки силы побольше. И возможности другие.

Сорокин взглянул с прищуром в открытые глаза Прозорова.

- Кто тебе сказал о новом набеге?

Прозоров неопределенно пожал плечами.

- Не помню… Подожди, как будто Батраев… Ну да - Батраев. Ты не знаешь его. Он недавно работает у нас.

- Мне нужно поговорить с ним. Устрой, пожалуйста, встречу.

- Не могу. Он уехал на место происшествия. Что тебя интересует?

- Как тебе сказать…

Сорокин неожиданно для самого себя поделился сомнениями, появившимися у него в последнее время. Сообщил и о странном переходе в управление Бойко, и о внезапной его командировке.

Прозоров выслушал внимательно, прошелся по кабинету.

- По-моему, ты прав: есть покровитель.

- Есть, - подтвердил Сорокин.

- Судя по всему, он умеет кое-что делать.

- Ты хорошо знаешь Долгова?

- Нашего?

- Да.

- Вообще-то, не очень. Ты в чем-то подозреваешь его?

- Бойко перевели к вам по его распоряжению.

- Даже так? Интересно. - Прозоров снова прошелся по кабинету.- Ты не интересовался родителями своих подопечных?

- Немножко.

- Кто-нибудь из них может быть покровителем?

- Не з-знаю…

«Разве случайность?- подумал Сорокин.- Прозоров, даже не будучи посвященным во все дела, пришел к такому же выводу - есть покровитель и притом из числа тех, кто знал преступников. Проще говоря, отец Женьки - Евгений Константинович?»

- Ты хорошенько взвесь все, - посоветовал Прозоров.- Это необходимо не только для данного дела.

- Да.

- Хочешь, я помогу тебе. У меня есть свободное время.

- Как же магазинные кражи?

- Не беспокойся. Они на Джаббарове.

Сорокин заколебался - он доверял Прозорову, однако не хотел вмешивать его в это дело.

- Спасибо. Справлюсь один.

- Смотри.

- Ты не знаешь, когда вернется Бойко? - Сорокин решил отвлечь Прозорова от щекотливой темы.

- Очевидно, недели через две, не раньше.

- Была необходимость посылать его в эту командировку?

- Не знаю. Я не вникал в суть дела. Наверное, можно было послать другого человека, хорошо знающего нашу работу.

- Он не новичок в ОУРе.

- Новичок у нас в отделении.

- Может быть, начальник ОУРа считает, что для Бойко командировка полезна.

Прозоров улыбнулся.

- Не крути. Мы с тобой не мальчишки… Розыков тут не при чем. Бойко по сути дела еще не наш. Он числится в резерве управления. Ты потолкуй с начальником секретариата или с начальником отдела кадров. Думаю, что они просветят тебя. Впрочем, и я кое-что могу узнать, - усмехнулся Прозоров, - если, конечно, ты не против.

Сорокин смутился. Понял, что обидел товарища, отказавшись от помощи.

- Я не против.

- Позвони вечером… Кстати, у тебя, говорят, необыкновенный практикант. Задержал сразу не то десять, не то пятнадцать человек.

- Не ехидничай. Практикант у меня действительно великолепный, однако не такой, каким ты его себе представляешь. Я думаю, что вы еще встретитесь. Возможно даже, в будущем будете вместе работать. Он не подведет, уверяю тебя.

- Что ж, приятно слышать. Если человек, не задумываясь, бросается на помощь другому человеку, то он достоин быть в наших рядах.

Тетка Гирина разразилась целым потоком слов, едва только Сорокин показал ей свое удостоверение. Можно было подумать, что она в течение многих лет не встретила ни одного собеседника, способного ее выслушать. Между тем, на лице женщины не было ни испуга, ни тревоги - только любопытство.

- Пожалуйста, садитесь, товарищ Сорокин… Сюда, пожалуйста… Ах, как я измучилась с ним, если б вы только знали, как я измучилась с ним!.. Простите! Капитолина Аркадьевна Синицкая.- Тетка Гирина неожиданно прервала свои душеизлияния и стала прихорашиваться у висящего в простенке небольшого зеркальца.- Можете называть меня Капой. Надеюсь, мой возраст дает вам па это право?

- Да-да, конечно, - пробормотал Сорокин. - Капа - это намного проще и ближе, чем официальное обращение по имени-отчеству.

Капитолина Аркадьевна явно хотела понравиться гостю. Она села напротив него в глубокое кресло, закатила подкрашенные глаза, начала обмахиваться платочком причудливой расцветки. У нее это, между прочим, получалось довольно непринужденно. «Несмотря на возраст»,- отметил про себя Сорокин.