Светлана Багрянцева - Чеченец. Возвращение домой

– Стойте, я с вами не пойду, – вдруг замялась Маргарита.

– Да ладно, Ритка. Владленыч у нас целибат держит. А у нас есть, кому наслаждение доставить, – Виктор с улыбкой глянул на девушку.

Рита покраснела, но всё же пошла вместе со всеми.

Расположиться на кухне не получилось, не позволяли шесть метров площади. Поэтому пришлось сидеть в спальне Жанны. Квартира была небольшая, но зато двухкомнатная. Владлен заметил, что мебель довольно старая, ремонт делали давно, судя по выцветшим обоям. Но всё равно, тут было как—то уютно. А ещё создавалось впечатление, что хохотушка Жанна не раз принимала здесь мужчин. Садовскому было на это глубоко наплевать, а друзья подстраховались, купив презервативы. Да и бутылка портвейна придавала некоторой радости душе. Садовский не любил пить, а сейчас чувствовал, что необходимо расслабиться. Он с удовольствием пригубил вина, которое к удивлению, оказалось не самым паршивым. Рита выпивать и вовсе отказалась. Никто настаивать не стал, справедливо полагая, что им больше достанется.

Через час Жанна потащила Витька в комнату родителей, а Вася с Маринкой заперлись в спальне. Владлену ничего не оставалось, как попросить карты и уйти на кухню. Он понимал, что тоже хочет секса, как и любой парень в его возрасте, но предпочёл терпеть. Ему казалось, что если он изменит Ксюше, то и она ему там изменит.

– Ты так любишь свою девушку? – неожиданно спросила Рита, кидая очередную карту на стол.

– Да, очень. А тебе я дам совет. Больше вот на такие посиделки не соглашайся. Жанка и Маринка девахи прожжённые и могут подставить. А солдаты не всегда благородные рыцари. У некоторых так яйца звенят, что им пофиг, целочка ты или нет. Могут изнасиловать.

– Ты всегда такой прямолинейный? – покраснела девушка.

– Да. Я реалист, Рита. А современные тенденции говорят: «Доверяй, но проверяй».

Через некоторое время на кухню заявились друзья.

– Опа, я думал, он её тут на столе разложил, а они в карты играют, – хохотнул Виктор.

– Не смущай девушку, Витёк. Давайте живо на остановку. Не хватало ещё с увольнительной опоздать. Нам Артамонов десять нарядов вне очереди впаяет.

– О да, он тогда будет на седьмом небе от счастья, – улыбнулся Василий.

Накопленные деньги просачивались как вода сквозь пальцы, а тут ещё и реформа грянула. Правительство затеяло обмен денег на купюры нового образца. Плохо было то, что разрешали менять только сто тысяч. Даже отметка в паспорте ставилась, чтобы люди не приходили по несколько раз. У Нефёдовых осталось не так много денег, но всё равно при обмене они теряли почти половину. Илья злился и кричал на всю квартиру. Потом он взял те деньги, что можно было ещё потратить в магазине, и купил водки. Когда домой пришла жена, супруг уже был в стельку пьяный.

– Надо же, опять нажрался. Тебе на работу завтра, – ворчала Арина.

– На какую работу? Я сторож в детском саду. Это ты работой называешь? Если бы ещё зарплату платили, – взмахнул рукой Илья.

– Ничего, как—то протянем. Я сегодня тоже деньги поменяла. А ещё мы успели продуктов накупить вчера. Давай, приходи в себя. В выходные к родителям в деревню поедем.

Илья только фыркнул недовольно. Раньше дача в пригороде Москвы служила местом отдыха. Теперь же на ней были грядки. Вместо шашлыков и посиделок с друзьями, приходилось окучивать и полоть картошку. Родители Ильи вообще предпочли, уехать на всё лето, жить на дачу. Профессор, скрипя зубами, помогал с огородом, но чаще находил способ отвертеться от поездки на «каторгу». Сейчас Илья прекрасно понимал, что жена не отстанет, поэтому только согласно кивал в ответ, а потом и вовсе ушёл спать.

Дни до выходного пролетели неожиданно быстро. На дачу ехать не хотелось, но деваться было некуда. К тому же, на этот раз с ними ехала дочь, что слегка прибавляло настроение.

– Пап, мы, когда вернёмся? – спросила Ксения, забравшись в родительскую Волгу.

Мать планирует в воскресенье вечером вернуться. Нужно старикам с огородом помочь. Смородина ещё поспела, Арина хочет варенья наварить. По мне, так в гробу я видел эту каторгу, – буркнул Илья.

– Не ворчи как старый дед. Давай, заводи мотор, – Арина села на переднее сидение.

Родители были рады приезду детей и единственной внучки. Они тут же накрыли на стол и позвали обедать. А потом началось то, что Илья не любил больше всего, окучивание картофеля.

– Дожился, в огороде как крот копаюсь, – бубнил профессор, но старался от супруги не отставать.