С той поры фашизм стал для Егора Мятлева не абстрактной идеологией, а конкретным проявлением Вселенского Зла. И когда в Испании грянул франкистский путч, он переправил жену с сыном в Америку, а сам вступил в антифашистскую интербригаду. Испанию он покидал с последними интербригадовцами и на французской границе был интернирован в концлагерь. Однако вскоре бежал и вступил во французский Иностранный легион. В нем он и провоевал до последнего дня Второй мировой войны.
По окончании войны, расторгнув контракт с Легионом, дед осел в маленьком провинциальном городке у подножия Австрийских Альп.
– Еще генералиссимус Суворов сказывал, что с Альп вся Россия как на ладони, – объяснил он внуку, приехавшему к нему на каникулы.
На новом месте не признающий праздности дед сразу завел свое дело – штучное изготовление амуниции для верховой выездки. Заказать седло и остальные элементы сбруи у «руссишер казак Мятлефф» считалось престижным среди многих богатых семей Европы, снова почувствовавших вкус к роскоши. Сколотив капитал на их заказах, Егор Мятлев первым делом купил в Америке своему сыну Ивану, батрачившему вместе с женой, тоже по происхождению оренбургской казачкой, на сезонных работах в Оклахоме, ферму с большим земельным наделом.
Практичный Иван на купленной земле сразу занялся выращиванием кукурузы для крахмало-паточного производства и ячменя для соседнего пивного завода. Дела у него, благодаря природной смекалке и трудолюбию, пошли настолько успешно, что вскоре он смог прикупить еще земли – под плантации хмеля, построить дом и даже послать своего сына учиться в элитном военном колледже…
Командование по телеграмме от отца предоставило лейтенанту Метлоу недельный отпуск. Уже на следующий день он стоял с дедом и отцом на ухоженном фермерском кладбище у могилы бабушки Христины. Потом они объезжали на «Форде» семейные владения, на которых трудились с десятка два латиноамериканцев.
В конюшне дед тщательно осмотрел всю конскую сбрую и, обнаружив на войлоке подседельников вздутости, сел по-азиатски на солому и принялся сглаживать их сапожным рашпилем. Внук решил, что сейчас самое время поделиться со стариком своими мыслями о русских и их истории. Бывший хорунжий от его слов буквально пришел в ярость.
– Непредсказуемые русские, говоришь, внук? – гневно сверкнул он глазами. – А себя, надо понимать, ты считаешь предсказуемым полноценным американцем, так?
– В обратном меня никто не убедит.
– Вот-вот! – вскинулся дед. – А Гитлер думал: вполне предсказуемые неполноценные русские. И никто Гитлера в обратном, на его беду, не убедил… Силу, которую он собрал со всех стран Европы и обрушил на русских, ни один народ не выдержал бы, ни один, запомни! А они, «неполноценные», выдержали и в конце концов к чертям собачьим разнесли их Третий рейх.
– Третий рейх к чертям собачьим разнесли Эйзенхауэр и маршал Монтгомери! – поправил его внук.
– Ты из Вест-Пойнта вынес этот бред? – еще больше взъярился старик. – Уж родному деду можешь поверить – бесстыдное вранье! Немчура под Арденнами твоих Монтгомери с Эйзенхауэром зажала в стальные тиски и, как пить дать, перетопила бы союзничков в Атлантике, будто котят, кабы русские, в ответ на их слезную мольбу, не перешли в Восточной Пруссии в наступление по всему фронту. Не слышал о том в своем пойнте, внук?
– В академическом курсе, кажется, было про это что-то вскользь, – смутился молодой лейтенант.
– Вот именно! Вскользь да умолчать – это и есть самое хитрое вранье. Хорош же твой Пентагон – знает, а врет, не краснея!
– Зачем ему врать? – обиделся внук.
– Для поддержания боевого духа янки, зачем же еще! – ухмыльнулся дед. – Глянь-ка, неполноценные русские спутник в космос вывели и гжатского парня первыми вокруг земли два раза обернули. А стоило с десятка два их ракет на Карибах объявиться, как вы в Штатах с перепугу в штаны наложили.
– Браво, батя!.. У большевиков ты бы сорвал аплодисменты! – сказал появившийся в конюшне отец. – Но не они ли тебя из России выперли?
– Они, – повернулся к сыну старик. – Однако, Иван, с годами многое по-другому видится…
– Неужто простил Совдепию? – удивился тот.
– Простил не простил… Разве это что-то меняет?
– Для него меняет, – кивнул отец на лейтенанта. – И мне интересно узнать, что ты нового в большевиках узрел?
– Ты вот, Ванька, все «большевики да Совдепия»… Согласись, положа руку на сердце, что Россия хрен бы далась в семнадцатом году Ленину с гоп-компанией, кабы ей не подсобили. Пока мы, серошинельные, на фронтах в окопах вшей кормили, в столицах ее разворовывали сначала воронье из компании Гришки Распутина, потом «временные» Керенского. Эти уж вовсе обдирали страдалицу как липку, а православный народ, чтобы их воровства не углядел, забалтывали на революционных шабашах. Власть-то при них, «временных», как пьяная шлюха, в грязи валялась. Большевики лишь раньше других догадались ее поднять…
Читать дальше