Татьяна Иванько - В стране слепых я слишком зрячий, или Королевство кривых. Книга 2. том 4. Кровь

– «Объязан», тьфу ты… до чего ж ты жалкий, даже глумиться охота пропала, – проговорил я, чувствуя скорее отвращение, чем удовольствие от удавшейся мести.

Оскар, очевидно, не понял, что я говорю, что хочу сказать, ни впрямую, ни иносказательно, тем более.

– Я не один приехал, Оскар, – сказал я, решив сократить наш разговор.

– Что, жену привъёз? – мерзко ухмыльнулся он.

Но меня этими тухлыми ухмылками не проймёшь.

– В известном смысле, – кивнул я. – Ты сломал её карьеру, разорваны контракты, мы остались должны уйму денег.

– И… что? – он снова нервно дёрнул сизоватыми губами, выпуская дым. – Морду набёшь?

– На черта мне твоя морда… Я всё смотрю и думаю, как много времени прошло.

– Секс со сладьэнькими дьеэвачками лучше, чьеэм со мной?

– Говоришь всё лучше, Оскарик, – покивал я. – Никакого секса с тобой я уже и не вспомню. Но впрочем, разве теперь это важно?

– Ньеэт? Когда-то было важно, когда-то ты говорил, что любишь меня.

– Ещё одно враньё, этого я не говорил, – сказал я, в этом уверен, я отлично знаю, кому и что говорил даже в те времена, когда был обдолбанным торчком, за всю мою жизнь я говорил эти слова только одному человеку, и её обидели, именно поэтому я теперь здесь.

– May be, – дёрнул плечом Оскар, изо всех сил делая вид, что спокоен.

– Привык врать, сволочь.

– Я дьеэалаю то, что прадаётся, – сказал Оскар, затягиваясь с самым независимым видом, но подрагивающий кончик сигареты выдавал его страх, даже ужас передо мной.

Вот интересно, когда он затеял свою грязную выходку с этими публикациями о Тане, он на что рассчитывал? Что всё сойдёт ему с рук? Странные люди.

– Осталное – пыль, добавил Оскар.

– Это ты – пыль, – негромко сказал я.

– И что тепэрь? Убьошь меня? Я развеял в пыль карьеру тваей наглёй жены. Она вздумала э-э-э… threaten me (угрожать мне).

Этого я не знал, ведь Таня так и не рассказала мне об их встрече в Москве, когда она буквально вышвырнула его за границу. Я не то чтобы удивился, но не думал, что Таня так решительно защитила меня когда-то, так жёстко обошлась с ним, пресекая его попытки шантажировать и позорить меня.

– Так ты не знал…

И Оскар рассказал мне, в красках расписывая, как Таня «нагло» вела себя с ним, как приказала выдворяться из Москвы. Мне даже показалось, что Оскар сейчас рассказывал мне это, предполагая, что я, узнав, как Таня обошлась с ним, немедленно откажусь от неё и приму его сторону. Я искренне удивлялся, насколько он до сих пор уверен, что его чары действуют на меня. Они и прежде-то не действовали, теперь я понимал это, просто в нём мне виделся весь «свободный мир», в который мы тогда так стремились все. Он даже не был человеком, он был олицетворением. Наверное, поэтому так глубоко было моё разочарование и так велико удивление, и отвращение теперь. Он и теперь был словно бы и не человеком, поэтому мне так странны его морщины, его блёклые волосы, в которых поблескивала седина, тощие лодыжки и морщинистые мешки под глазами. Да… для меня Оскар был явлением, которое я ненавидел.

– Я не один, Оскар, – повторил я.

– Gangsters привьоёл?

– May be, – снова сказал я, чувствуя печаль и разочарование, почему-то я не испытывал сладости, на которую рассчитывал, когда направлялся сюда. Это было похоже на то, что сказала Таня: «Не надо мести, Марик, это опустошает»…

– Ты помнишь Лизу Сомову?

– С чьего я должен их помнить?

– Не «их», а её. И ты, думаю, её помнишь, – сказал я, подходя к нему. – Здесь её отец, генерал Сомов. Не волнуйся, Оскар, он не гангстер.

Я похлопал его по плечу.

– Он гораздо хуже. Так что… что… держись… Пока! – я направился к выходу.

Я даже не понимаю, как он так быстро и бесшумно прошмыгнул вперёд меня, но он оказался у двери в передней прямо передо мной.

– Маrк… fucking gay!

Он схватил куртку с крючка и прямо в тапках бросился на улицу. Но это был напрасный и очень глупый манёвр, потому что его тут же вернули. Генерал Сомов, конечно, приехал не один сюда, Николай Палыч – не Зорро, а генерал КГБ, ну теперь ФСБ, сути не меняет…

– Танюшка! Наконец-то! Ну невозможно настолько пропадать! – Володя подскочил ко мне, роняя пюпитр, с которого птицей слетели исписанные нотные листы. А может быть, это были аккорды или стихи, я в тот момент не знала ещё, их, улыбаясь, глядя на нас, подняла Мэри.

– Привет! Слава Богу, все вернулись, – сказала Мэри, имея в виду, и Боги тоже, который шёл за мной.

Здесь в их новой репетиционной базе в Сокольниках было просторно и тихо, когда они не играли, заброшенный склад игрушек они выкупили совсем недорого. Мы склад-то этот с Боги нашли не сразу, он даже за руль моего прекрасного Porsche сел сам.