Сергей Майдуков - Месть Самурая

Это означало, что «Ночная жизнь» превратится в весьма популярное заведение современного типа и доходы многократно возрастут. Главное не отпугнуть мистера Эванса. Эти иностранцы вечно крутят носом, принюхиваются, присматриваются: это им не нравится, и то не так. Но Валерия не собиралась упускать главный шанс своей жизни. Она не ударит лицом в грязь. Она добьется своего, потому что заслуживает большего!

Белоусов явился точно в срок, сияющий и такой чистенький, такой опрятненький, словно в свободное от работы время стоял за магазинной витриной в качестве манекена. Валерия протянула ему руку, улыбнулась и осведомилась, как дела у мистера Эванса.

— Возможно, очень скоро ты сможешь задать ему этот вопрос лично, — ответил Белоусов с фамильярной усмешкой. — Мал по-прежнему проявляет интерес к твоему клубу, Валери. Мы опять обсуждали возможность покупки сегодня.

— И что? — быстро спросила Валерия.

— Опять то же самое. Мал опасается вляпаться в какой-нибудь криминал. Сама знаешь, как у вас деловые отношения строятся. Этот отжал, тот сжульничал, третий ни лицензии, ни землеотвода не имеет. Сплошная головная боль.

— У меня все чисто.

— Надеюсь. И Мал надеется. Но осторожничает. Помнишь, до него дошли слухи, что у тебя какой-то партнер неофициальный имеется. Вот мы впишемся, а этот тип неожиданно объявится и начнет права качать…

— Нет никакого партнера! — быстро произнесла Валерия.

— Собственно, я пришел для того, чтобы лишний раз это услышать. Но слова — словами, а подстраховаться не помешает. Мал хочет получить от тебя письменное подтверждение.

— Я же дала вам копии всех документов.

— Не сочти за труд отдельно расписку написать, — попросил Белоусов. — Так и так, никаких совладельцев у моего предприятия не имеется, в чем и расписываюсь.

— Пожалуйста. — Изображая обиду, Валерия положила перед собой чистый лист бумаги. — Я готова.

— Нет-нет! Не сейчас.

— А когда?

— Малькольм сегодня навестит тебя лично. В пять часов удобно?

— Да! — воскликнула Валерия.

— Тогда не прощаемся, — сказал Белоусов.

Едва он вышел, как Валерия вскочила с кресла и забегала по кабинету, не в силах сдержать волнение. Описав не менее десятка кругов вокруг стола, она опять села и несколько минут изучала карту города, решая, где назначить встречу Самураю. Сделав звонок, она тотчас набрала другой номер.

— Алло, полиция? Я хочу сделать важное заявление. Нет, не анонимное. Меня зовут Валерия Викторовна Русанова. Мне угрожают. Один человек требует, чтобы я вышла за него замуж, с целью завладеть моим бизнесом и имуществом. До этого он убил троих моих охранников, я знаю место, куда он их вывез… Да, конечно, я готова явиться, но хочу знать, к кому мне обращаться… Так, записываю… Следователь по особо важным делам Поклонский… Какое-какое управление?.. Кабинет?..

Завершив разговор, Валерия встала и начала собираться. Дело не терпело промедления. Лицо Валерии осунулось от решимости на этот раз довести начатое до конца.

Управление полиции попытались превратить в солидное учреждение, обставив его на манер современного офиса. Но, как и следовало ожидать, ничего из этой затеи не вышло. Денежных средств на переустройство было выделено немало, да только две трети осели на счетах заинтересованных лиц еще на этапе составления смет, а оставшаяся половина распихивалась по карманам уже в процессе закупок материалов и проведения ремонтных работ. В результате прежний облик милицейского отделения проступал в здании столь явственно, что вокруг так и мерещились старинные фуражки с лаковыми козырьками, красные повязки дружинников и стенды наглядной агитации с портретами доблестных защитников правопорядка.

Попав в эту затхлую, гнетущую атмосферу, Валерия невольно содрогнулась. Века, проведенные предками под игом опричников, жандармов и чекистов, не прошли даром, возрождаясь генами в каждом новом поколении. Так и мерещилось, что выскочат сейчас палачи с закаченными рукавами и в мясницких фартуках, схватят и поволокут на дыбу или в расстрельный коридорчик с желобками для стока крови вдоль стен. Никто и никогда не мог чувствовать себя в полицейском управлении спокойно и независимо. Тут подтасовывали факты, подбрасывали фальшивые улики и подписывали лжесвидетельства. С человеком, попавшим сюда, могли сотворить что угодно, и никто не понес бы за это наказание. Тут существовали свои законы и свои понятия.