Владимир Колычев - Украденная невеста [litres]

– Это ведь ты Стиву меня сдал, да?

– Не говорил я, – буркнул Шаров.

– Тебе сейчас хреново, да? Я знаю, как вам хреново! Меня Стив так же вот в бассейне держал! Трое суток! С меня чуть кожа от воды не слезла. Теперь ваша очередь… А я в другую очередь встану. За Зойкой. Завтра ее подвезут.

Альберт отпустил Павла, повернулся к нему спиной. И уже в дверном проеме остановился:

– Леня, а ведь ты эту сучку так и не трахнул!

– Я же не такая скотина, как ты, – скривился Шаров.

– Ходил к ней, ходил… Или все-таки было?

– Я же сказал, кто из нас скотина…

– А может, у тебя там совсе-е-ем ма-маленький? Может, Зойка тебя очень быстро забыла? Хоть бы раз твое имя назвала…

– Не было ничего. Я друзей не предаю. И братьев своих не убиваю.

– А может, ты просто боялся своего дружка? Он ведь мужчина суровый. Но лох. И ты лох. Вы оба лохи. Как и все мусора… Есть такой закон. Естественного отбора. Дураки умирают по пятницам, а лохи по четвергам. Вы умрете в ночь с четверга на пятницу…

Альберт ушел. Шаров снова принялся трясти лестницу, но все впустую. Стойки будто вмурованы в бетон.

– Козел! – в тихом бешенстве процедил Шаров.

– Извини.

– Что, не понял?

– За то, что из-за Зои тебя ударил.

Вряд ли Альберт с Шаровым разыграли перед ним спектакль, чтобы обманом убедить его в невиновности последнего. Слишком сложно для простой проблемы. Простой для них, но никак не для Павла…

– Я не понял, ты что, исповедаться решил? – хмыкнул Шаров. – Рано нам еще умирать.

– Рано, – кивнул Павел.

От тоски хотелось выть волком на луну. Он умрет, и некому будет защитить Зою. Альберт завладеет их домом на море, посадит Зою на цепь, а может, сделает ее наркоманкой. Он – редкая мразь, ему ничего не стоит найти способ приручить ее.

– Где ты ствол спрятал?

– И не один, – оживился Павел.

Один ствол он оставил на столе, Кэмел уже завладел им – Павел видел «ПБ» у него в руке. Но два пистолета оставались в тайниках – один под столом в трапезной, другой в парилке. В сауне, конечно, повышенная влажность, зато Павел обнаружил там незаметный ящичек в полке, очень удобно прятать туда ствол.

– Где?

– А где у тебя ароматные масла? – Павел кивнул в сторону парилки.

– Точно там?

– А это имеет значение?

– Не знаю.

Шаров снова стал расшатывать стойку, но та даже не намекнула на возможную капитуляцию.

Черешню искали долго. Делали запрос в интернет, выясняли, как она выглядит, сравнивали с другими деревьями. И еще понадобилось время, чтобы найти лопаты и отрыть железный ящик, в который был помещен саквояж. Замок взломали, ящик открыли, саквояж вытащили, а в нем деньги, много денег, все в евровалюте.

– Интересно, сколько там? – шалея от запаха добычи, спросил Марио.

– Альберт не говорил? – и у Шмеля голос вибрировал от возбуждения.

– Не понял. – Марио косо глянул на него.

– Ну вдруг Альберт не знает. Возьмем себе по чутка.

– Это ты сам придумал или кто подсказал?

Марио и сам не прочь был бы прикарманить пачку-другую, сотня тонн брюссельской капусты лишней точно не будет. Но вдруг Шмель провоцирует его, чтобы потом сдать Альберту. А с Альбертом шутки плохи…

– Сам… жаба подсказала.

– Жаба – зверь опасный!

Марио вывалил деньги из саквояжа, быстро пересчитал.

– Восемьдесят четыре котлеты… Почем у нас сейчас евро?

– Может, округлить?

– Курс евро?

– Восемьдесят четыре.

– До ста?

– До восьмидесяти. – Голос у Шмеля дрожал, как мокрый цуцик на холоде.

– Альберт до ста округлит – не унесешь.

– Альберт… – сквозь зубы процедил Шмель.

– Эй, ты чего? – Марио хлопнул в ладоши перед самым его носом. – Даже не думай!

– Да нет, нормально все. – Шмель отвел взгляд.

– Нормально…

Марио и сам, если честно, дал слабину. Забрать бы все бабки да лечь куда-нибудь на дно. Купить бы такой особняк на берегу моря, как у Черкасова, жить себе и горя не знать. Но Черксова-то нашли…

Марио сумел обуздать себя, но чувство возбуждения осталось, возникла потребность резко войти в стадию перенапряжения и еще резче разрядиться.

– Пойдем лучше Зойку ахнем, – предложил он.

– Ну можно, – кивнул Шмель.

Или он что-то задумал, или ему тоже нужно было переключиться с одного интереса на другой.

– А как же Черкасов? – усмехнулся Марио.

– Хана Черкасову!

Шмель знал, о чем говорил. Если Черкасов сдал свои бабки, значит, шансов у него реально нет. Значит, за свою Зойку он точно не заступится. Но так думал трусоватый Шмель, а Марио изначально плевал на Черкасова. И Зойку приговорил к постели еще до того, как взялся за лопату.