Исин Нисио - L - изменить мир

— Это было моей целью с самого начала. Столкнуть вас в глубины отчаяния в тот самый момент, когда ваш план будет на грани успеха. И я изменю мир, как вы и хотели. Сделав из вас вирусные бомбы.

— Черт бы тебя побрал! — Матоба схватил Кудзё за плечи. Но он ослабил хватку и начал пятиться, едва увидев выражение ее лица.

Из налитых кровью глаз Кудзё стекала кровавая слеза. Это была первая стадия вируса.

— Похоже, у меня начали проявляться симптомы… — все новые и новые слезы текли по ее лицу, и на их фоне счастливая улыбка выглядела особенно жутко.

— Н-нет, уйди! Помогите мне! Я не хочу умирать! — Матоба полностью потерял над собой контроль. — Я не хочу умирать, не хочу… — повторял он снова и снова. Террорист рухнул на пол и пополз назад, пока не уткнулся в ноги Хатсуне.

— Какой придурок… — если раньше Хатсуне уважала, даже поклонялась Матобе, то после увиденного унижения ее отношение резко изменилось. Она взглянула на Кудзё, направившую на нее пистолет, и пожала плечами.

— Стреляй, если хочешь. Я не собираюсь драться с тобой. Всегда знала, что ты гораздо хуже любого из нас.

Она повернулась спиной к Кудзё и прошла к своему месту, мурлыкая себе под нос какую-то мелодию.

— Что, черт возьми, происходит, Кониши? Мы же все здесь погибнем! — прокричал Йошизава.

— О, разве вы собирались спастись? Выживет только элита, необходимая в прекрасном новом мире, — издевательски захихикал Кониши.

— Чем ты так гордишься? С каких пор ты стал лакеем Кудзё, безмозглый ублюдок! — Йошизава не обращал внимания на направленный на него пистолет. Он все еще видел перед собой лишь покорного компьютерного зануду.

Хотя Кониши по-прежнему смотрел мимо Йошизавы, его голос постепенно повышался, превращаясь в неконтролируемый визг.

— Ты всегда меня обманывал, называл ботаником! И использовал меня, использовал меня! — его глаза горели опасным блеском. Он направил пистолет в грудь Йошизавы.

— П-подожди! П-прости меня! — тот впервые понял, что перегнул палку в общении с этим слабовольным человеком, но было уже слишком поздно.

— Ты заслуживаешь смерти!

Кониши нажал на спусковой крючок один раз, два, три. Йошизава рухнул на пол в лужу собственной крови.

В это время, Фаирмен отобрал микрофон у стюардессы, и его голос зазвучал по громкой связи.

Дамы и господа, говорит человек, захвативший ваш самолет. Боюсь, следующие несколько часов мы проведем вместе. Во-первых, вы должны знать, что мы не только вооружены огнестрельным оружием, но у нас также достаточно взрывчатки, чтобы взорвать весь самолет. Человек, отвечающий за взрыв, сидит в салоне. Если кто-либо попытается сопротивляться, он взорвет самолет, не колеблясь. Кроме того, вы, вероятно, слышали новости о смертельном вирусе. Пациент с симптомами этого заболевания находится в салоне самолета, и теперь здесь все заражены. Если вы окажете сопротивление, и вам каким-то образом удастся бежать, знайте, что антидота на территории Японии не существует. Но если вы спокойно долетите до Соединенных Штатов, мы обязуемся обеспечить вам надлежащее лечение и предоставить противоядие. Я призываю вас помнить об этом и поступать должным образом.

Наличие взрывчатых веществ, как и антидота в США, было блефом, но этого оказалось достаточно, чтобы успокоить заложников.

Фаирмен приказал стюардессе проводить его до кабины пилотов.

— Капитан, как вы уже, возможно, знаете, пассажиры находятся на грани жизни и смерти, поэтому делайте все так, как я вам говорю, и ведите себя спокойно.

Как только дверь отворилась, Фаирмен связал первого и второго пилота и занял место капитана.

— Так много времени на подготовку, и все ради этого дня. Ожидайте посылочку, которую мы приготовили специально для вас, чертовы американцы! — бормотал он. — Стираете людей в порошок, как только они собрались хоть чем-то возмутиться. У нас есть особенный подарочек для вашей нехорошей страны.

Самолет медленно заскользил вперед к взлетной полосе. Пассажиры, казалось, смирились и с угоном, и с угрозой заражения вирусом. Салон погрузился в тишину. Объявление Фаирмена достигло своей цели и, по-видимому, отбило у людей всякое желание сопротивляться.

— Прости, Маки, что вовлекла тебя во все это, — Кудзё снова присела возле кровати очнувшейся девочки и нежно погладила ее по голове. — Но к тому времени, как ты вырастешь, мир, управляемый только отчаянием, лишится всякой мечты и надежды. Тебе лучше сейчас отправиться на небеса к своим родителям.